Краткая история насекомых. Шестиногие хозяева планеты

У тараканов, кузнечиков, клопов и других насекомых, которые обходятся без полного превращения, взросление происходит плавно. Хотя сейчас эти группы находятся в меньшинстве, свойственный им тип развития был исходным для всех насекомых. Личинка у них представляет собой маленькую копию родителя, с тем отличием, что крылья и репродуктивные органы у нее недоразвиты. Такую личинку часто называют нимфой. С каждой новой линькой различий между нимфой и имаго становится все меньше, но никакой «революции» в развитии не происходит, так что насекомое продолжает использовать личиночные органы и во взрослом возрасте. С одной стороны, это очень удобно, но с другой – в силу своего сходства взрослые особи и их отпрыски ведут одинаковый образ жизни, что приводит к конкуренции между поколениями.

Напротив, насекомые с полным превращением за одну жизнь проживают две. Личинка и имаго у них имеют настолько непохожее строение, что могут занимать разные экологические ниши. Если неполовозрелая саранча претендует на ту же самую траву, что и ее родители, то гусенице и бабочке просто нечего делить. Кроме того, различный образ жизни личинки и взрослой особи – это дополнительная подстраховка на случай неблагоприятных внешних условий. Даже если весенние заморозки уничтожают всех взрослых майских жуков, в почве всегда остается «кадровый резерв» в виде их червеобразных личинок, которые развиваются три-четыре года, питаясь корнями. «Астероидная зима», которая, по мнению некоторых, стерла с лица Земли динозавров, была бы бессильна против существ с подобным жизненным циклом. Подсчеты показали: на протяжении всей эволюции темпы вымирания семейств у насекомых с полным превращением были значительно ниже, чем у остальных[84].

* * *

Хотя нас вовсю запугивают глобальным потеплением, факт остается фактом: мы живем в межледниковье. Последний по счету ледниковый период закончился всего 11 700 лет назад, и в любой момент может наступить следующий. Несмотря на сжигание ископаемого топлива, в нашу эпоху уровень СО₂ в атмосфере находится на рекордно низком уровне (рис. 5.7). Последний раз такое наблюдалось в позднем палеозое, когда на Земле начали возникать леса. Как уже обсуждалось в главе 3, сначала лесной покров сформировался в низинах, а затем, с появлением семян, и на возвышенностях. И везде, куда приходили деревья, их мощная корневая система разрывала минеральные пласты, открывая к ним доступ воздуха и создавая повышенную кислотность среды. В результате силикатные породы (например, силикат кальция – CaSiO₃) стали трансформироваться в карбонатные (например, известняк – CaCO₃). Это сопровождалось поглощением углекислого газа, из-за чего его концентрация в атмосфере упала, по разным оценкам, в 12–16 раз, примерно до сегодняшних показателей[85]. Сыграло свою роль и захоронение углерода в виде залежей каменного угля. В результате средняя температура на Земле пошла вниз. Мы уже говорили об оледенениях в недавнем прошлом, когда жили мамонты и пещерные люди. Из-за распространения лесов в середине каменноугольного периода, около 340 млн лет назад, начался такой же ледниковый «беспредел». Тиллиты, древние ледниковые отложения, состоящие из глины, гальки и валунов, с этого момента встречаются на всех участках суши, позднее вошедших в состав суперконтинента Гондвана: в Австралии, Индии, Южной Америке, Антарктике и Южной Африке. Эпоха великих гондванских оледенений продлилась около 80 млн лет, практически до середины пермского периода. Но и в умеренных широтах Северного полушария климат тоже был весьма суров: годичные кольца в древесине кордаитов, росших тогда в Сибири, свидетельствуют о ярко выраженном чередовании зимы и лета.

* Royer D. L. CO2-forced climate thresholds during the Phanerozoic // Geochimica et Cosmochimica Acta. 2006. Vol. 70. P. 5665–5675.