Краткая история смерти

Женщина часто задремывала на ходу и просыпалась, лишь наступив на собственные лыжи, или врезавшись в каменную стену, или наступив на гребень или край трещины. Просто чудо, что она не погибла.

Время от времени, когда ветер утихал, она слышала крик пингвинов — резкий, похожий на ржание, как будто тысяча дверей поворачивалась на ржавых петлях. Иногда казалось, что птицы всего в нескольких футах. Но затем впереди вздымался лед, ветер снова начинал рыдать, и звуки пропадали.

Наконец на четвертый день, после нескольких часов в постромках, когда Лори тащила сани дальше и дальше по ущелью, которое, по ее ощущениям, все суживалось и напоминало очередной тупик, она обнаружила накрытый снегом проход в скале. Он был достаточно высок и широк, чтобы протиснуться со снегоходом.

Кроличья нора.

Лори пролезла в расщелину, выбралась на другой стороне и оказалась на гнездовье. Она не поверила своим глазам.

Пингвины заметили ее первыми. Они забормотали, захлопали крылышками по бокам. Шум эхом отражался от скал. Здесь было пятьдесят или шестьдесят птиц, а может быть — целая сотня, они перекликались и переваливались с боку на бок, как жирные черные метрономы. Они не подходили к Лори, но и не убегали. Лори подумала: должно быть, они уже привыкли к присутствию людей. В конце концов ученые изучали их больше ста лет. Пока она наблюдала за ними, один из пингвинов прыгнул в воду — в длинный изогнутый залив, похожий на палец. Он выскочил обратно, щелкая клювом и пожирая какую-то мелочь, которую удалось добыть, и вперевалку пошел к остальным. Ветер приносил резкий запах птичьего помета, лишь немного смягчаемый холодом.

Последнего дикого кита видели больше тридцати лет назад, примерно в то время, когда Лори родилась, и ученые пришли к общему выводу, что они вымерли, как и слоны, гориллы и все прочие крупные млекопитающие. Не исключено, что остались отдельные особи, по-прежнему обитающие в отдаленных районах океана, еще не освоенных человеком в поисках пищи, но эта версия казалась маловероятной. Разумеется, Лори не видела китов в Антарктике, и искать их было ее работой. На континенте до сих пор в большом количестве обитали тюлени и огромные стаи поморников — хотя и не в этой бухте, — но лучше всего себя чувствовали именно пингвины, питавшиеся крилем, в котором больше не нуждались вымершие киты. Птицы были именно такими огромными, как рассказывали Лори. Она бы не удивилась, выяснив, что некоторые весят больше сотни фунтов.

Луна отчасти скрылась за выступом черной скалы, но светила еще достаточно ярко, чтобы рассмотреть ландшафт. Лори устала и двигалась вяло, словно внезапно превратилась в старуху, замерзшее тело не гнулось, больше всего хотелось лечь и закрыть глаза. Но она знала, что если ляжет, то уснет, а позволить себе это было нельзя. Не сейчас.

Она отправилась в путь, прихватив запасную антенну. Здесь оказалось на удивление мало сугробов. Может быть, весь снег смерзся в лед. Или ветер сдул его в море. В любом случае, прошло немного времени, прежде чем Лори нашла остатки хижины — груду покореженного пластика, куски дерева, изогнутый металл, втиснутый во впадину в скале.

Похоже, хижину снесло лавиной или обвалом — огромный кусок льда и снега свалился на нее со склона горы и раздавил в щепки. Если именно так и обстояло дело, кусок был на редкость здоровенным. Лори увидела осколки льда, разлетевшиеся вокруг хижины от страшного сотрясения, кольцом диаметром в тридцать футов. Должно быть, при падении раздался грохот, как при разрыве бомбы. Оставалось лишь гадать, какой хаос начался среди пингвинов. Она представила, как сотни птиц в испуге прыгают в воду.

Внезапно Лори почувствовала страшную усталость. Глаза закрылись, и она заставила себя поднять веки. Что она ищет? Ах да, рацию.

Она осторожно пробиралась через обломки, переворачивая куски дерева, пластика и металла. Лори не нашла ни одного фрагмента передатчика, только погнутую алюминиевую панель, которая могла быть — хотя не факт — частью корпуса. Несомненно, рация разлетелась вдребезги, когда дом рухнул. То есть путешествие через лед — трещины, обморожения, дни и недели в постромках — было совершенно бессмысленным.

Бессмысленно. Бесцельно. Пусто.

Пустота. Мрак. Сон.

Спать, спать, спать.