Краткий философский словарь

Абсурд (лат. absurdum – ответ глухого невпопад, несоответствие) – центральная категория философии К. «Абсурд есть всегда расхождение… между действием человека и миром, который превосходит его… Абсурд равно зависит и от человека, и от мира. Помимо человеческого ума, нет абсурда. Следовательно, вместе со смертью исчезает абсурд, как и всё остальное. Но абсурда нет и вне мира». По логике мысли К., «абсурд» имеет два значения: расхождение, разлад человека с миром и «сознание абсурда» или «чувство абсурда». Последнее, т. е. ощущение человеком своей чуждости миру, разрыва с ним и с самим собой, мыслитель называет «ясным сознанием» или «ясным разумом». Сам по себе мир не абсурден, он просто неразумен, так как является нечеловеческой реальностью, не имеющей ничего общего с нашими желаниями и нашим разумом; в мире нет смысла, который человек может «извлечь» из него. Конечный, смертный человек заброшен в космос, в историю. Решение вопроса о смысле нашего существования зависит только от наших собственных устремлений. Наш «целостный взгляд» на существующее может превратить этот мир в дом индивидуального бытия. Разумное мышление есть осуществленная «ностальгия ясности» мира. Отсутствие такой ясности К. называет «уклонением», усиливающим абсурд индивидуального существования.

В повести «Посторонний» герой лишен естественного чувства противостояния миру, постоянное чувство скуки есть выражение растворения его в не связанных между собой эпизодах – ситуациях повседневной жизни. Только перед казнью для Мерсо, героя повести, его собственная будущая смерть становится основой осознания его чуждости миру, возникающее ощущение абсурдности происходящего пробуждает его спавшее до сих пор «Я». В пьесе «Калигула» иная исходная ситуация: императору, впавшему в отчаяние, открывается абсурдность этого мира, в котором нет ни добра, ни зла, всё лишено смысла. Есть только человек, считает Калигула, со своей необузданной свободой, которой он хочет пользоваться как «бичом божьим». Но на этом пути его ждет возмездие; незадолго до смерти Калигула осознает неправедность избранного пути. Ни растворение в мире, ни игнорирование его не решают проблему человеческого существования. В романе «Чума» К. стремится показать, что абсурд – неотъемлемая часть социальности. Не игнорирование его и не «согласие» с ним, но борьба, всеобщая ответственность позволяют «удержать» человеческое начало в мире.

К проблеме смысла и бессмыслицы жизни К. возвращается в «Мифе о Сизифе»: «Есть лишь одна серьезная философская проблема – проблема самоубийства». Самоубийство как добровольный уход из жизни есть «затмение ясности», примирение с абсурдом. Но существует также «философское самоубийство» – «прыжок через стены абсурда». В этот момент в человеке умирают старые схемы и рождаются новые смыслы. Это ситуация, когда обессмысливаются старые, «готовые» ответы на вопросы: что я могу знать, во что я могу верить, что мне делать? Ситуация абсурда, в которой существует человек, заставляет его постоянно искать новые ответы на «вызовы» мира. Человек постоянно преодолевает абсурд ценой собственного «Я». «Человек – единственное существо, которое не хочет быть даже тем, что оно есть». Философское самоубийство свидетельствует о незавершенности, незамкнутости человека, обладающего «ясным разумом». Борьба с иррациональным требует осознанного применения иррациональных средств: Сизиф избирает «бунт» против абсурда, предназначенного ему богами.

Бунт как «борьба интеллекта с превосходящей его реальностью… отказ от примирения с ней» утверждает человеческую индивидуальность, но при этом «забывает» о самоценности другого. В дальнейшем К. расширяет содержание понятия «бунт», которое наполняется требованием человеческой солидарности, утверждающей свободу, равенство, достоинство каждого. «Бунт хочет, бунт требует и кричит, чтобы скандальное состояние мира прекратилось и наконец-то запечатлелись слова, которые безостановочно пишутся вилами на воде. Цель бунта – преображение… В бунте, выходя за свои пределы, человек сближается с другими, и с этой точки зрения человеческая солидарность является метафизической» («Бунтующий человек»).

К. обосновывает необходимость перманентного бунта, вырастающего из стремления людей к порядку и гармонии: «Будучи поборником единства человеческого удела, бунт является силой жизни, а не смерти. Его глубочайшая логика – логика не разрушения, а созидания». Понимая, что вторгается в современные социально-политические реалии, К. резко противопоставляет разрушающую негативность революции «творчеству бунта» и достаточно неопределенно говорит о границах его социального пространства. «Бунт» К. далек от дела социального переустройства, являясь образом трансформации сознания. Идеи «перманентного бунта», способного радикально изменить культуру, повлияли на формирование идейной основы выступлений «новых левых» 60-х годов XX в.