Краткий философский словарь

Космологические идеи П. проникнуты пантеизмом, отчетливо просматривающимся в его произведениях «О Сущем и Едином», «Гептаплус». Бог как некое единство и абстрактная целостность присутствует повсюду и не локализован в особом «пространстве». Как чистое существование, Бог исключает всякую определенность, поэтому непознаваем. Сам мир, одушевленный разумным началом, может быть познан. «Повсюду, где есть жизнь, – там есть и душа, а там, где душа, есть и разум». Числа-принципы заключены в душе, разумно оживляющей мир. Душа человека, равнозначная по своей рациональной сущности душе мира, в общении с вещами раскрывает их смысл.

ПИСАРЕВ Дмитрий Иванович (1840–1868) – русский философ-материалист, публицист, литературный критик. Основные работы: «Схоластика XIX века», «Реалисты», «Идеализм Платона», «Разрушение эстетики», «Мыслящий пролетариат».

Последователь Н. Чернышевского, П., в юности отдавший дань увлечению религиозными идеями, крайне резко выступал против идеализма, особенно гегелевского. «Ужасное дитя» русской радикальной мысли, П. называл себя «критически мыслящей личностью», представителем так называемого «реализма». Он довел до крайности критику философских систем прошлого и современности, обвиняя философов в умозрительности, отрыве от жизни. П. положительно относился к идеям позитивизма, был поклонником естественнонаучного материализма Фохта и Молешотта, пропагандировал идеи дарвинизма.

Принцип утилитаризма, полезности стал для П. основополагающим. Мыслителя можно назвать одним из немногих представителей сциентизма в России: он был убежден в неограниченных возможностях науки в деле познания и преобразования действительности. Вера в возможности науки сочеталась у П. с критикой научных исследований, непосредственно не связанных с жизнью. Научное исследование должно одушевляться не чистым познавательным интересом ученого, но пользой. «Величие и достоинство науки состоит исключительно в той пользе, которую она приносит людям, увеличивая производительность их труда и укрепляя природные силы их умов». В области этики П. последовательно проводил мысль о совпадении «расчетливого эгоизма» с «сознательным человеколюбием». Он отстаивает просветительскую идею «естественного» начала в человеке, которое совпадает с высшими человеческими ценностями.

Несмотря на презрительное отношение к «проблеме Я», П. говорит о необходимости развития «цельной личности», о свободном творчестве, избавленном от гнета авторитетов. Он приходит к радикальным выводам в области общей теории искусства, провозглашая необходимость разрушения традиционной эстетики прекрасного. Объект его критики – «чистое искусство, далекое от нужд повседневности, недоступное массам, защищающее и поэтизирующее барство». Пример такого чистого искусства для П. – творчество Пушкина, которого он называл «чирикающим воробьем». И по отношению к искусству принцип пользы должен быть основополагающим: «сапоги выше Шекспира».

Отношение П. к обществу, перспективам его изменения и совершенствования определяется своеобразным сочетанием просветительной идеологии и позитивистской установки на господствующую роль науки в регуляции общественной жизни с «экономическим материализмом». Хотя П. – сторонник социалистического устройства, он не акцентирует внимание на насильственных революционных акциях. Россия, по его мнению, еще не готова к революционной борьбе, необходимо предварительное преобразование сознания масс, «общественного мнения». Воздействие на общественное мнение должно происходить на пути популяризации научных достижений, «онаучивания» массового сознания. Такое воздействие может быть открытым, подобным механическому воздействию, но может быть медленным и ленивым, действующим «химическим образом». Если «ум и богатство» капиталиста соединить с разносторонней образованностью, то капиталист становится «мыслящим и расчетливым руководителем народного труда». Задача образованной части общества – изменить экономику, «оживить народный труд», дать ему здоровое и рациональное направление, увеличить его производительность путем внедрения науки.

П. называли нигилистом, боровшимся с верой в «абсолютные истины». Сам П. не любил этого слова, и недаром. Его «нигилизм» заключался в просветительском пафосе борьбы с авторитетами и «предрассудками» религиозной веры, нравственных норм, эстетических канонов, сковывающих свободное развитие личности. «Польза» в понимании П. определялась исходя из идеала социального прогресса. «Всепоглощающая вера» в науку (химию, биологию, физиологию, социологию («статистику»)), свойственная П., далека от трезвости и самоограничения рационализма Запада. Социальный пафос, своеобразный «сциентистский романтизм», внимание к свободному развитию личности, публицистичность, полемичность произведений П. позволяют говорить о том, что в его творчестве своеобразно преломились черты, свойственные русской философской мысли в целом.