Краткий философский словарь

В XX в. к проблеме С. обратился ряд философских школ. С. или «символическая форма» становится центральным понятием в философии неокантианца Э. Кассирера. Рассматривая культуру как попытку внесения осмысленности и оформленности в жизнь, как постоянный процесс опосредования взаимоотношений человека с миром, Кассирер оценивал С. как универсальную форму человеческой деятельности, для него «человек – существо символическое». С. – это «выражение и манифестация основной функции духа в чувственном материале». Человеку закрыт путь непосредственного проникновения в смысловую структуру мира, ему закрыт «рай мистики», рай чистой непосредственности. Но символические формы (миф, религия, язык, искусство и наука) должны сопровождаться философской рефлексией, определяющей место каждой в творческой самореализации человека.

С. получил свое осмысление и в философии психоанализа. Для К. Юнга С. – это образно-знаковая оформленность коллективного бессознательного (архетип). В философской герменевтике С. с его многосмысленностью и текучестью есть необходимая форма выражения человеческого духа. Г.-Х. Гадамер писал: «Ни одно человеческое слово не может быть совершенным выражением человеческого духа». Но дело не в несовершенстве символическо-словесной формы выражения. Напротив, дело в несовершенстве нашего духа, «который никогда не присутствует полностью у себя самого, но рассеивается на мысли о том или этом». Только божественное слово – одно-единственное. Человеку нужны разнообразные формы выражения, адекватные несовершенству его мысли.

СИМУЛЯКР (букв. «подобие») – термин, утвердившийся в постмодернизме (Ж. Батай, Ж. Бодрийар, Ж. Делез, Ж. Деррида) для обозначения особого класса культурных объектов, к которым неприменимы традиционные характеристики означаемого и означающего.

Традиционно образы, закрепленные в знаковой форме, были предназначены для отображения, «удвоения» действительности. В ряде случаев образы использовались для подмены или сокрытия реального положения дел. Любая идеология отсылает нас к реальности уже «обработанной», закамуфлированной средствами массовой информации. Развитие средств массовой коммуникации ведет к тому, что культурные объекты начинают не просто «скрывать» подлинную реальность, но скрывают ее отсутствие. Так появляются подделки под «высокую» культуру, под истинные чувства, под девственную природу. Эволюция средств массовой коммуникации идет дальше, коренным образом трансформируя наше отношение к реальности. Субъект-объектная структура нашего отношения к миру рушится.

Ж. Бодрийар назвал переход от фазы маскировки реальности к фазе отсутствия соотнесения со всякой реальностью фазой «чистого симулятора». Чистый симулятор – это С., являющийся копией без оригинала. Фактически С. – антагонист знака: он ничего не означает, ни на что не намекает, никуда не отсылает. С. двойствен. В нем фиксируется и наличное бытие, и бытие-возможность, желаемое и действительное. Он является элементом структуры гиперреальности. Гиперреальность – это не сфера мечты, иллюзий, это сфера жизни и действия, это особое состояние реальности, создавшей особый «орган» для самообоснования. Человек вырывается наконец из сетей знаково оформленного поведения, избавляется от ложной проблемы «самовыражения» как «самообозначения», формулируемой в «горизонте обладания». Знаки меняют свою природу: это знаки без предметных референций (отсылок к реальности), знаки антипрезентантые, которые возвращают человеку его цельность, яркость восприятия мира, позволяют не искать невидимый смысл в видимых вещах. Смысл явлений открыт в С., граница между «внутренним» и «внешним» «взрывается».

Бодрийар в своей ранней работе «Система вещей» рассматривает технику как С. природы в целом. Бытовая техника, по словам Бодрийара, помимо ее функционального назначения, несет в себе дополнительный смысл: мир становится лишь объектом «оперирования», бытовая техника – это «целостный С. природы-автомата». «Мистифицируя человека, погружая его в грезу о функциональности, эта мифология одновременно мистифицирует и вещь, погружая ее в сферу действия иррациональных факторов человеческой психики».

Идея внесения целостности в гиперреальность – идея соединения С. – подобна грандиозным системосозидающим замыслам философов прошлых времен. Однако, в отличие от прошлых проектов, разум не является основным инструментом создания такой целостности. Конструктором гиперреальности становится логика наших стремлений, желаний. Гиперреальность – это своего рода «жизнестроение», не опосредованное теоретической стадией, где смысл слит с вещью, манипуляция с вещью и есть овеществленная мысль. Изменения в гиперреальности – это само творение мира, а не только изменение бестелесного мира идей и образов. Логика пребывания человека в мире С. сходна с логикой мифа.