Краткий философский словарь

Фактически современные социальные институты – производство, революционное движение, политика – уже «даны» нам вместе с их интерпретацией средствами массовой информации. Культура изначально несет в себе зародыш «симуляционной эры», поскольку она как бы заменяет то, до чего человек не может «дотянуться», – вечность, абсолютное добро, бессмертие, Бога – их символами, подобиями. Сокращая до минимума расстояние между знаком и его значением, человечество приближается к эпохе С. Когда же исчезает дистанция между желанием и реальностью, подобием и образцом, возможностью и действительностью, человеком и вещью, означающим и означаемым, тогда наступает «симуляционная эпоха», «конец истории». Разрыв между миром и человеком ликвидируется, человек погружается в мир копий без оригинала.

Попытка человека быть контролером и манипулятором в мире С. утопична. Функции вещей отрываются от самих вещей, антропоморфный вещный мир прошлого заменяется «функциональным производством», в котором нет места для «подписи» владельца, человек выталкивается в хаос из мира С., если только не решится войти в него на равных. В этом мире бессмысленно увещевать, критиковать, обличать. Говорить можно только «вещным» языком. Смысл одевается в предметные одежды. Изменения внешнего облика, стиля одежды уже меняют наше положение в мире. Избыточная информация, которая в традиционном сообщении, имеющем субъект-объектную структуру, квалифицировалась как «шум», помехи в гиперреальности, лишенной разделения на субъект и объект, внешнее и внутреннее, главное и второстепенное, позволяет внести изменения в мир симуляций, она, по словам Бодрийара, «соблазняет». Соблазн означает господство над символической вселенной. «В соблазнении нет ничего активного или пассивного, нет субъекта или объекта, нет внешнего или внутреннего; оно играет сразу на двух сторонах доски, притом что не существует никакой разделяющей их границы». Только перейдя на сторону симуляционного объекта, борясь с ним его же оружием, мы можем если не ускользнуть от гиперреальности, то хотя бы изменить ее смысловую ауру.

Как оценить наступление эры С.? Как жить человеку в этом мире? Это не равнодушный, «абсурдный» мир экзистенциалиста, отделенный пропастью от человека, не стройная система мироздания классической философии, включающая человека в качестве одного из своих элементов. Жить в мире С. можно, только приняв правила этого мира – правила игры. «Поддаться соблазну» означает молчаливое согласие вступить в игровой мир. Человек может «уцелеть» в мире С., только самостоятельно возводя и разрушая границы между собой и миром, собой и другим человеком. Только отказ от «целевого» поведения как единственной жизненной стратегии, от погони за «абсолютной истиной» в познании, от отстаивания своего «подлинного Я» позволит выжить современному человеку.

Своеобразной художественной моделью выживания человека в мире С. являются миры американского писателя Р. Шекли. Знаковый хаос, «обратимость» смысла происходящего неотделимы от способности человека упорядочивать мир видимостей, «удерживать» его в сознании, разрушать, корректировать. Жизнь человека в таком мире сходна с работой художника над своим произведением.

Ж. Делез видит в С. нечто большее, нежели мир видимостей, «заменяющий» историю. Делез предлагает иную версию появления С. в современной культуре. Неожиданные свойства мира С. – несходство сходного и сходство несходного, отличие симуляционной логики от привычной нам логики человеческой мысли – позволяют Делезу сказать, что С., или фантазм – не просто копия копии, бесконечно ослабевшее подобие, назвавшееся образцом, деградировавшая икона. Делез рассматривает мир С. в качестве формы существования в человеческом мире «Другого» – Вечности, Бытия, Бога. С. – это своего рода моделирование Вечности ограниченными человеческими средствами, лишенное наивной веры в человека как в центр Вселенной: «…если симулякр соотносится с каким-то образцом, то этот образец уже не обладает тождественностью мыслимого одинакового, это, напротив, модель Другого…». Н. Кузанский пытался выразить «инаковость» Бога с помощью математических моделей, в которых нарушены непреложные аксиомы геометрии. В современном мире нарушение законов логики осуществляется в мире С. Человек как часть мира С. способен всё же сохранить отчасти за собой функцию наблюдателя, способен увидеть несходство сходного, следовательно, отличить С. если не от социальной реальности, то от реальности Абсолюта, не впадая при этом в утопию.