Краткий курс магического права

— Понятия не имею, о чем вы! — произнесла она сухо и встала. Надо признать, владела собой Мари просто великолепно. — Винсент, немедленно вынь палец изо рта. Адела, заберите молодого господина в детскую.

— Слушаюсь. — Нянька подхватила заоравшего ребенка на руки.

— Хороший мальчик, — сказала за моей спиной Раффи и сделала Винсенту козу.

Он засмеялся, мгновенно забыв о слезах.

— Винсент, — начала Мари резко, но ведьма ее перебила.

— Очень хороший мальчик, — повторила она опасно мягким тоном. Выступила вперед, усмехнулась, произнесла доверительно: — А вы знаете, госпожа, что снятое заклятие может вернуться к тому, кто его наложил?

И склонила голову к плечу.

— А я могу сделать так, чтобы оно пало не на самого заклинателя, а на его плоть от плоти… Вы понимаете меня, госпожа? У вас такой милый сын…

— Что?! — глухо произнесла Мари. — Ты смеешь мне угрожать?!

— Не вам, — отмахнулась Раффи, и черные волосы змеями зашевелились вокруг головы. — Не вам, госпожа, а тому, кто наложил заклятие на барона Жана. Если вы утверждаете, что ни при чем, то вам это не опасно, правда?

Голос ведьмы словно сочился медом. И только в прищуре глаз можно было разглядеть гнев.

Мари издала странный булькающий звук и схватилась за горло.

— Не смей его трогать! Слышишь, ты, ведьма?!

— Мари, что… — вмешался Ансельм.

— Заткнись! — окрысилась на него Мари.

— Я не трону твоего сына, если ты признаешься, — пообещала Раффи, глядя прямо ей в глаза. Отчего-то она перешла на «ты». — Если ты расскажешь, как все было.

Несколько долгих мгновений Мари глядела на нее, сцепив зубы.

Потом присела на стул у фортепиано и разгладила складки юбки.

— Я ни о чем не жалею, — произнесла Мари спокойно. — Да, я превратила Жана в жеребца. Согласитесь, это обличье всецело соответствует его натуре.

Настоящая леди, как в романах: идеально прямая спина, высоко поднятый подбородок, прическа волосок к волоску.

И потому дико было слышать, как эта леди признается в запрещенном колдовстве.

— Зачем? — только и спросил Поль, а Ансельм со стоном обхватил голову руками. Но на него никто не смотрел, и Ансельм затих, кусая губы и глядя в пол.

— Зачем?! — переспросила она, и вот теперь из-за маски спокойствия прорвались ее истинные чувства. Не ласковая кошечка сидела в этой продуваемой всеми ветрами гостиной, а яростная тигрица. И слова полились потоком с ее тонких бледных губ: — Вы еще спрашиваете?! Когда я выходила за Ансельма, Жан считался пропавшим без вести. А когда родился Винсент, Жан снова объявился. Видите ли, все это время был в плену у диких кочевников! И мой сын из наследника замка и баронства стал всего лишь безземельным сыном второго сына!

Она тяжело дышала, под серой тканью платья вздымалась и опадала грудь, а желтоватые пальцы комкали ткань юбки.

— И вы решили избавиться от Жана? — спросила я, потому что мужчины потрясенно молчали.

— Не сразу, — возразила она, поправив выбившуюся из гладкой прически прядь. — Жан ведь всегда клялся, что никогда не женится. Мол, не хочет связывать себя узами брака. Обещал, что все останется Винсенту…

— А потом привез невесту, да? — подсказала я тихо.

— Да! — словно выплюнула она. — Еще и смеялся, что его Ариопа не какая-то клуша, дети от нее сильными будут…

Тяжело дыша, она замолчала.

— И вы от него избавились. — Я с трудом сглотнула, представив, какую ненависть она, должно быть, испытывала к Жану. — Но почему таким странным способом? Почему просто не убили?

— Ансельм мне бы этого не простил. — Она подняла руку и сжала кулак, разглядывая обручальное кольцо. — Он же брата любит. Слабак!

— А так и волки сыты, и овцы целы, да?! — возмутилась я. — Жан живой, но для всех как будто умер?!

— У меня не было другого выхода! — сказала Мари убежденно. Глаз она не прятала. — Он сам меня вынудил.

— Пойдем, Мари. — Поль взял ее за локоть, кажется, жалея, что не захватил латы. Прикасаться к ней без железных перчаток было очень неосмотрительно.

— Нет! — Она напряглась, готовая обороняться до последнего, когтями скрючились пальцы, напряглись угловатые плечи. — Сначала скажите, что будет с моим сыном!

— Барон Жан объявит его своим наследником, — глухо, словно через силу, ответил рыцарь. — Все равно до конца снять чары нельзя, так что детей у них с Ариопой не будет.

Мари обмякла и улыбнулась. Так или иначе, она добилась своего!

— А что, Ариопа таки выйдет за Жана? — с интересом спросил старик, который до того молча наблюдал за драмой из своего угла.

— Выйдет, — вздохнула я, вспомнив, что она ответила мне на этот вопрос.

Ариопа тогда подняла на меня свои небесно-голубые глаза и сказала спокойно: «Я буду баронессой!»

«Но он же… жеребец!» — воскликнула я.

«Все они жеребцы, козлы или ослы, — пожала плечами прекрасная амазонка. — Мне же выгоднее — пусть за своими кобылицами гоняется и на лугу пасется».

М-да, везло этой семье на честолюбивых женщин!

Хотя Мари было даже по-человечески жаль. Не для себя же старалась, для сына…

Значит, она может рассчитывать на снисхождение на суде.