Краткий курс магического права

Я почувствовала, как заполыхали щеки. Как же приятно, что моя судьба им небезразлична!

– Нормально! – заверила я с улыбкой.

На душе было тепло и легко. Правильно говорят: «Друг познается в беде!»

С помощью госпожи Громовой (и при доброжелательном отношении Бамбура, конечно) все формальности удалось завершить очень быстро…

Мы вышли на крыльцо райотдела и остановились. На улице ощутимо похолодало и начался дождь.

Как всегда предусмотрительный Стэн раскрыл зонтик и с сомнением покосился сначала на начальницу, потом на меня. Втроем мы под ним точно не поместимся.

От внимания госпожи Громовой это не укрылось.

– Стэнли, вызовите нам с Алевтиной демобиль, – велела она негромко. – А сами поезжайте в офис.

– Будет исполнено, госпожа Громова, – склонил светловолосую голову Стэн, и мне вдруг стало неприятно. Такое подчеркнутое послушание, если не сказать покорность… А ведь они любовники!

Поль покачал головой, глядя на Стэна с насмешливым сочувствием.

– Я провожу Алевтину домой, – произнес он, взяв меня за руку.

– Нет, – спокойно возразила госпожа Громова, – Алевтина мне нужна. Через час у меня судебное заседание, которое ей будет полезно посетить.

– По-моему, она устала и перенервничала, – возразил Поль. – И сегодня ей стоит отдохнуть.

Как истинный рыцарь, он готов был скрестить мечи с кем угодно. Но мне совсем не хотелось, чтобы они спорили из-за меня!

К тому же от одной мысли сейчас что-то объяснять моим квартирным хозяевам мне становилось плохо.

– Не надо, – попросила я Поля. – Я в порядке!

Он пожал плечами, отпустил меня и отвернулся.

А я вдруг поняла, что не могу так его отпустить.

– Спасибо! – искренне сказала я и, поднявшись на цыпочки, чмокнула его в щеку.

Хмурые морщинки на лбу рыцаря разгладились, он улыбнулся мне и, взяв мою руку, поднес ее к губам.

– Всегда к вашим услугам, прекрасная дама! – чуть хрипло проговорил Поль, и я густо покраснела.

Не успела я найтись с ответом, как Поль меня отпустил, отвесил общий вежливый поклон и, широко шагая, пошел прочь. По непокрытой голове рыцаря стекали струйки воды.

На мгновение мне показалось, что за плечами у него развевается алый плащ и при каждом движении звякают серебряные шпоры.

Миг – и наваждение растаяло, оставив широкоплечую фигуру, которую постепенно скрывала пелена дождя…

А я обнаружила, что смотрю ему вслед, затаив дыхание.

– Алевтина, поспешите! – вырвал меня из оцепенения холодный голос куратора.

Но сейчас меня не задевало ее недовольство.

– Да, госпожа Громова, – откликнулась я, заставляя себя вернуться на землю. И шагнула из-под козырька крыльца.

Прикосновения дождевых струй оказались неожиданно приятны. Они остужали мои горящие щеки и как будто охлаждали горячечные мысли.

Я послушно следовала за куратором, спиной чувствуя взгляд Стэна. Но оглядываться не стала. Какого черта? Пусть знает, что я не останусь в одиночестве. Как там говорили древние: «Клин клином вышибают».

Дорогу я почти не запомнила и очнулась уже возле суда.

– Госпожа Громова, – робко окликнула я куратора, когда та уже взялась за дверную ручку.

– Да, Алевтина, слушаю вас, – отозвалась госпожа Громова. Ровный голос, чуть поднятые безупречные брови, прическа волосок к волоску, идеально сидящее платье… И не разберешь, радуется куратор или злится.

Ни тени эмоций, как будто она вообще разучилась чувствовать!

В голове не укладывалось, что эту ледяную статую можно любить. Не верю я, что Стэн ее правда любит!

– А… извините, какое у нас дело? – смущенно спросила я.

Конечно, куратор не умеет читать мысли, но все равно было неловко.

– Воздушно-транспортное происшествие, – кратко объяснила она, отворачиваясь. – И нам нужно поспешить.

– Конечно, – пробормотала я, теряясь в догадках, что там за происшествие…

При виде компании, поджидающей нас возле кабинета судьи, я споткнулась на ровном месте. Дюжий детинушка в вышитой рубахе задумчиво ковырялся в носу, прислонившись к стенке, а рядом пристроилась бабулька такой отвратительной внешности, что к горлу подкатила тошнота. Ее лицо и руки усеивали бородавки одна крупнее другой, одежда висела грязными лохмотьями, а крючковатый нос был таким длинным, что почти доставал до подбородка. В руках бабка держала замызганную метлу.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла госпожа Громова. – Господин Емеля, вы принесли характеристику?

Ну и имя!

– Ага. – Клиент (наверное, это был он) кивнул, не вынимая пальца из носа, и извлек из-за пазухи смятую бумажку. – И эти… как ее… справки. Вот!

– Благодарю. – Она осторожно взяла из грязных рук Емели несколько листов и принялась их просматривать.

А я пыталась сообразить, что же это все мне напоминает?..

Не успела: пожилая секретарша в допотопном платье и огромном чепце позвала нас в зал.

В зале царила просто невозможная красота: три стены были буквально увиты плющом, виноградом и дикими розами, на полу расстилался ковер трав и наперстянки, а посреди этого великолепия восседал на замшелом валуне молодой эльф в судейской мантии.

При виде нас судья брезгливо поморщился.