Кратос 1

Меня стремительно несет в закат. Но нет, я не падаю и не горю. Движение замедляется, под нами лесистые горы. Плохо! Слава Богу, автопилот понимает это не хуже меня. Ищет подходящее место.

Горное озеро с багровой от заката водой. Я еще успеваю подумать, что это наверняка бывший кратер вулкана, прежде чем за бортом поднимается фонтан алых брызг, и корабль выносит на песок. По борту скрежещет черная прибрежная скала, челнок разворачивает и ставит на крыло, оно ломается, машина переворачивается, и я повисаю на ремнях.

Тишина. Неподвижность. Но не стоит обманываться. С трудом выбираюсь из кабины.

Что-то с ногой. Перелом? Вывих? Наступать чудовищно больно. Мутит. Биомодераторы должны помочь, но им нужно время. Лучше всего отлежаться, но я не могу оставаться рядом с челноком, его будут искать.

Отползаю за скалу. И вовремя. Раздается взрыв, над черным камнем поднимается оранжевое пламя, пахнет гарью.

На фоне заката в горах виден силуэт здания. Один не выживу. Значит, мне туда. Сдираю тяжелый скафандр и остаюсь в рубашке.

Идти вверх невероятно трудно и, временами, я начинаю ползти. В тело впиваются то ли черви, то ли мелкие пресмыкающиеся, то ли пиявки. Их легко смахнуть, но боль все сильнее. Надеюсь, они не смертельно ядовиты, и биомодераторы залатают следы от укусов, а яд будет отфильтрован и обезврежен. Можно бы отлежаться в лесу, но он слишком враждебен.

Становится темнее. Я на площадке с неведомым строением. Не могу поднять головы, чувствую под ладонями теплый камень ступеней и теряю сознание.

Скит

Я очнулся на белом каменном полу, скупо освещенным колеблющимся светом. Попытался сесть, голова закружилась, перед глазами поплыла золотая решетка, и за ней возвышение со скульптурой. Вращение остановилось, и я смог рассмотреть обнаженную по пояс куклу высотой с взрослого человека. Кукла сидела в позе лотоса и имела четыре руки: в одной руке — трезубец, на другой раскрытой — горит огонь, третья повернута к зрителю в жесте благословения. На ладони — символ «Ом». Четвертая держит маленький барабан. На груди — ожерелье из черепов. Шива.

Голова снова закружилась, и я упал на руку. На запястье нет блокировочного браслета. Я вспомнил, как он расплавился и стек с моего запястья. Мрамор стал мягким и вдавился под пальцами, словно воск.

Меня подташнивает. Хочется выйти на воздух, и чем скорее, тем лучше, но подняться я не в состоянии. Густо пахнет индийскими благовониями, отчего становится еще хуже.

Справа от решетки что-то скрипнуло. Я с трудом повернул голову. Там открылась дверь, обычная деревянная, и в зал вышел бритый молодой человек вполне европейской наружности. На белокожее тело намотана индийского стиля простыня, именуемая, кажется, «дхоти». Неоиндуисты? Традиционные не принимают европейцев в свои ряды и до сих пор не покидают Индии, что на Старой Земле.

— Кто вы? — удивленно спросил он. — Что вы делаете в храме?

Говорит на языке Кратоса, но с легким акцентом, пока не понимаю каким.

Я протянул к нему руку.

— Помогите встать. Мне нужно на воздух.

Он подбежал, присел рядом, наверное, я выгляжу очень хреново. Закинул мою руку себе на шею. И тут я запоздало испугался, что его одежда вспыхнет, и кожа задымится под моими пальцами. Попытался освободиться.

— Что с вами? — спросил он. — Все в порядке. Попробуйте встать.

Нет. Ни пламени, ни дыма, ни запаха паленого мяса. Ну и, слава Богу! Прекратилось? Или вообще почудилось?

Мы вышли из храма. Сумерки. Рядом шумит лес.

— Туда, ради Бога! — прошептал я.

Меня вырвало у подножия вековых деревьев, и мне стало легче.

— Где мы? — с трудом спросил я.

— На Земле. Храм Шивы-Натараджи.

Я поднял голову. Слишком темно, чтобы в деталях рассмотреть стволы и листья, но еще достаточно светло, чтобы понять, что к Старой Земле они не имеют никакого отношения.

Выпрямился, посмотрел вверх: в небе сияют незнакомые звезды.

— На Земле, говорите?

— Конечно, это Шамбала, — он пожал плечами так, словно ничего нет естественнее жизни в Шамбале на Старой Земле.

Но меня это навело на некоторые размышления. Эх! Была бы связь! Я бы выяснил все за считанные секунды.

— У вас есть устройство связи?

— Что?

— Устройство связи, — повторил я несколько раздраженно.

— А что это?

Я промолчал. Кажется, мои предположения оправдывались.

— Как вас зовут?

— Бхишма.

Наверняка «Борька», подумал я.

— Дан… — начал я и тут же сообразил, что этим именем лучше не называться. — Дмитрий.

Я протянул ему руку. Он пожал вполне родным жестом, не имеющим отношения ни к каким индусам. Кажется, не обжегся.

Храм стоит на вершине невысокой лесистой горы. Перед входом — лужайка с травой и цветами. Легкий ветер доносит сладкий аромат. Прямо напротив дверей — огромный постамент, на нем — мраморная статуя танцующего Шивы. За ней практически ничего не видно — только угадывается спуск в широкую долину и вершины соседних гор.

Многочисленные конечности Шивы смазываются и текут, я хватаюсь за руку Бхишмы.

— Пойдемте, вам надо отдохнуть, — говорит он.

Поднимаю голову. Вроде нормально, контуры обрели четкость, не тошнит.

— Пойдемте.