Кража

«Все правильно, — удовлетворенно подумал Солдатов. — Когда начинается серьезная работа, неизбежно идут такие вот задержания. Сейчас попался на сумочке Шахов, с ним вместе задержали какого-то парня, потом появятся новые лица, не имеющие отношения к краже у Боровика, но, может быть, знающие о ней понаслышке, а возможно, и сами непосредственные участники. Пойдут трудные, утомительные допросы, то, что неясно сейчас о краже, будет проясняться, и, наконец, наступит день, когда вот на этот стул сядут люди, побывавшие в квартире закройщика. Он задаст первый вопрос и получит первый ответ…»

Опять зазвонил телефон. Дежурный сообщил, что какой-то мужчина, отказавшийся себя назвать, высказал предположение, будто кража на Строительной дело рук парня, одетого в брезентовую штормовку.

— Почему он так думает?

— Сказал, что видел из окна. Парень слишком осторожно входил в подъезд, все оглядывался…

— Значит, свидетель живет напротив? Когда он его видел?

— Говорит, вчера, часа в четыре. А под вечер опять увидел его — в «Запорожец» садился с какими-то свертками. Машина ждала его в двух кварталах от дома…

— Это он тоже из окна видел?

— Нет, когда в «Диету» за молоком ходил.

— Слушай, направь туда кого-нибудь порасторопней, ладно? Пусть установит этого мужчину и проверит, кто из местных ребят ходит в штормовке.

Минут через пятнадцать дал знать о себе Ивкин.

— Товарищ начальник… Алло! Из ателье звоню… Боровик объявился!

— Вези его сюда! — обрадовался Солдатов.

— Он по телефону позвонил. Директору сказал, что только после обеда будет. Я подскочу к нему домой. Может, он там?

— Давай! И позвони мне!

Солдатов знал, что у Ивкина инициатива обычно проявляется в самых сложных обстоятельствах, когда есть хоть маленькая зацепка по делу, и подсказывать ему что-то в подобных случаях не имело смысла.

И опять звонок. Дежурный сообщил, что доставили задержанных за ограбление женщины у комиссионного.

— А потерпевшая где?

— Она в четырнадцатом кабинете.

Солдатов вышел в коридор и поднялся на третий этаж к старшему следователю Захаровой, умевшей не только хорошо распутывать сложные дела, но и быстро изобличать самых вертких преступников. У ее стола сидела брюнетка средних лет со вздернутым носиком и пышными волосами, стянутыми на затылке большой квадратной заколкой.

— Какое счастье, что все обошлось благополучно! Эти бандиты могли ударить меня, уродом на всю жизнь оставить. Я так огорчена, что доставила вам столько хлопот.

— Прошу вас, Ирина Григорьевна, — остановила ее Захарова, — расскажите все по порядку. Как вы с ними познакомились?

— Сейчас… Я еще никак не приду в себя! Скажите, может быть, я напрасно подняла шум? Говорят, что жулики мстят заявителям… Будет суд, их компания узнает мой адрес. Какой ужас, какой ужас! — Она приложила кончики пальцев к вискам и закрыла глаза.

— Ирина Григорьевна, — вмешался Солдатов, — вы же интеллигентный человек, не запугивайте сами себя. Глупости все это! Вы где работаете? — задал он уже совершенно безобидный вопрос, чтобы успокоить ее.

— В филармонии. Я аккомпанирую…

— Они сами подошли к вам?

— Не я же начала приставать к ним на улице! Этого еще не хватало!

— На улице? — уточнил Солдатов, участливо глядя в ее глаза. У него была такая привычка — во время разговора садиться поближе к собеседнику и внимательно смотреть ему в лицо, чтобы вобрать в себя каждое слово, жест, взгляд…

— Я вышла из комиссионного, зашла в кондитерскую, купила пирожное, там всегда свежие продают. Тут они подошли ко мне — предложили итальянские туфли. И я, как последняя дура, пошла с ними в подъезд. Нет, ведь это додуматься надо — положила сумочку на ступеньку и начала примерять туфли. Туфли — очарование. А они схватили сумочку и побежали. Я за ними на улицу. Никогда так не кричала!

— А кто из них схватил сумочку? — спросил Солдатов, сдерживая улыбку, он представил, как эта красивая, представительная женщина бежит по улице в чулках и кричит.

— Тот, что помоложе! Да, конечно он! У него еще куртка под замшу. — Она помялась, испытующе посмотрела на Солдатова, на Захарову, будто собиралась сказать нечто очень важное и наконец решилась. — Скажите, а я могу взять эти туфли себе? Я же почти договорилась с ними, туфли мне подошли. Цена меня устраивает… — Не дождавшись ответа, она закусила губу. — Простите.

— Долго вы были в комиссионном?

— Минут двадцать.

— Что-то хотели купить?

— Норковую шубу, — с достоинством сказала она.

Ирина Григорьевна уловила недоверчивый взгляд Захаровой и в подтверждение своих слов достала из кармана чек комиссионного магазина.

— Такая сумма? — удивленно спросил Солдатов.

— А что? — женщина пожала плечами. — Вы полагаете, что я не могу себе позволить?

— И вы решились купить такую вещь, даже не посоветовавшись ни с кем? — спросила Захарова и тут же поправилась: — Я имела в виду фасон, качество… Цена-то, слава Богу…

Солдатов начал догадываться о том, что произошло в магазине. Чтобы проверить себя, спросил:

— Ирина Григорьевна, у вас пытались похитить сумку. Я понимаю — это неприятно. Но скажите, сколько у вас при себе было денег?