Креативный шторм. Позволь себе создать шедевр. Нестандартный подход для успешного решения любых задач

Вудланд понимал, что нужно разработать какой-то код для представления информации в графическом виде. В детстве, будучи бойскаутом, он выучил азбуку Морзе. «Нью-Йорк Таймс» продолжает: «Мистер Вудланд однажды задумался: что, если использовать азбуку Морзе, с ее изящной простотой и неограниченным комбинаторным потенциалом, адаптировав ее графически? В задумчивости он провел пальцами по песку».

Некролог в «Нью-Йорк Таймс» перепечатал отрывки из статьи 1999 года в журнале «Смитсониан», в которой Вудланд сам рассказывал свою историю.

Мой рассказ может прозвучать для вас как сказка. Я погрузил пальцы в песок и по какой-то причине – по какой, точно не знаю – провел ими по направлению к себе. Получились четыре линии. Я сказал: «О Боже! Эти линии могут быть широкими и узкими вместо точек и тире». Через несколько секунд я поднял пальцы и провел ими еще раз по кругу.

Круговой дизайн был выбран потому, что Вудланд хотел, чтобы код можно было прочитать с любого ракурса.

В 1952 году Вудланд и Сильвер получили патент на «классифицирующий аппарат и метод», как это было названо. Прежде чем изобретение стали широко использовать, прошло некоторое время, потому что первоначальные сканеры были слишком большими и дорогими. В конце концов один из коллег Вудланда и сотрудник нанявшей его компании IBM разработал черно-белую прямоугольную версию кода «на основе модели Вудланда – Сильвера и при значительном вкладе мистера Вудланда».

Я уверена, что когда Вудланд сидел на пляже, он переживал как раз то самое забытье освобожденного разума, которое позволило ему сосредоточиться на проблеме и при этом непроизвольно провести пальцами по песку, в результате чего и родилась идея штрих-кода. «В торговых сетях по всему миру их сканируют более пяти миллиардов в день, – отмечала «Нью-Йорк Таймс». – С их помощью каталогизируют книги в библиотеках, ведут учет пациентов в больницах, их приклеивают практически везде, на любые предметы, где только есть подходящая поверхность. И все благодаря одному сообразительному молодому человеку, которому однажды пришла в голову мысль продолжить тире и точки, начертив их рукой на песке».

История Вудланда – великолепный пример творческой практики. Она показывает, насколько важно пребывать в состоянии неопределенности, а не настойчиво пытаться найти решение, руководствуясь фактами и логикой. Возможно, именно поэтому он и бросил Институт технологии Дрекселя, чтобы всецело отдаться задаче. Как и мои ученики, выполняющие описанную ранее задачу, Вудланд осознал неопределенность и создал временные плоты, чтобы пересечь ее. На плоту очень мало места для лишнего багажа.

В одном из последних абзацев «Великого Гэтсби» американский писатель Ф. Скотт Фицджеральд (1896–1940) описывает знакомый и давно исследованный Лонг-Айленд на закате как нечто неизведанное и первобытное:

К этому времени почти все богатые дома на побережье опустели, и все огни погасли, за исключением неяркого света пересекавшего пролив парома. По мере того как поднималась луна, зыбкие очертания бесполезных построек таяли, пока передо мной не явился древний остров, каким он однажды предстал перед глазами голландских моряков – нетронутое зеленое лоно нового мира. Его исчезнувшие деревья, уступившие место дому Гэтсби, некогда своим шелестом передавали величайшую человеческую мечту; на один короткий миг человек, должно быть, затаил дыхание перед этим континентом, зачарованный прекрасным зрелищем, которое он не понимал и не искал, в последний раз в истории оказавшись лицом к лицу с чем-то соизмеримым с его способностью изумляться[10].

Даже если перед вами стоит задача сделать нечто на основе существующих достижений, важно задать себе вопросы и достичь состояния пресловутой «чистой доски». Это касается любой дисциплины. Как высказался один инженер: