Вся музыка – это то, что пробуждается, когда о ней напоминают инструменты,
Это не скрипки с корнетами, это не гобой и не барабаны, не ноты певца-баритона, поющего сладостные романсы, и не ноты мужского хора, как и не ноты хора женского.
Она и ближе, и дальше их.[3]
Уитмен объясняет, что результат творчества – это обмен со зрителем, наблюдателем или слушателем, а не здание или музыка сама по себе. Подумайте, как многое в наших представлениях о мире изменила творческая сила науки. Фразы «восход солнца» и «закат солнца» говорят о том, что до Николая Коперника было широко распространено убеждение, что солнце движется по небу, а мы остаемся на месте. Наше понимание Вселенной со времен Коперниковской революции сильно изменилось.
Ранее я упомянула радугу. Пожалуй, это наиболее интересный и специфичный феномен из всех последствий шторма, и она сродни результатам творческого процесса: это явление, зависящее от наблюдателя. Падая на выпуклые водяные капельки и проходя сквозь них, солнечные лучи преломляются, расщепляясь на красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий и фиолетовые цвета. Потом они еще раз преломляются через вогнутую внутреннюю границу капли и идут под углом, отличающимся от первоначального. Это происходит потому, что вода замедляет свет, и на границе двух разных сред луч меняет угол. Другими словами, сталкиваясь с изогнутой поверхностью капли, свет меняет свое направление. Цветные составляющие белого света преломляются под разными углами и с разной скоростью, расходясь по своим отдельным траекториям и создавая радужные полосы.
Таково физическое объяснение процесса, но радуга – это наблюдаемое явление. Если бы не было наблюдателя, то никто бы и не заметил, что цветные лучи расходятся. И только когда некоторые из множества других, разошедшихся в разных направлениях, попадают в наш глаз, мы видим радугу.
Та разноцветная арка, которую мы наблюдаем на небе, является отражением света на сетчатке глаза наблюдателя. Радуга, которую видим мы, отличается от увиденной другими, потому что в их глаза попадают другие лучи, для каждого свои. При этом капли, через которые преломился свет, падают, и на их месте оказываются другие капли, через которые также преломляется свет. Благодаря падающему дождю радуга оказывается подвешенной в воздухе, и чтобы ее увидеть, нужно запечатлеть мгновение, когда на какое-то короткое время солнце, капли и наблюдатель находятся в определенном положении. Только тогда произойдет трансформация и возникнет этот удивительный феномен.
Ноумены и феномены
Слово греческого происхождения «ноумен» связано со словом «феномен». У них общий суффикс «-мен». «Фено-» означает «обнаруживаемое», и, следовательно, «феномен» означает «то, что постигается чувствами». «Ноумен» же происходит от слова «нус», то есть «разум», и означает «предмет, недоступный для чувственного опыта, вещь сама по себе».
Другими словами, о ноуменах мы можем только помыслить, но никак не обнаружить их с помощью чувств. Ноумены и феномены задействованы в творчестве, как в процессе, так и в восприятии созданного.
Феномены – это воспринимаемые явления, такие как радуга и затмение. Своим существованием радуга или затмение обязаны самому тому факту, что кто-то их наблюдает. Другими словами, каждый день где-то на земле может идти дождь, а солнечный свет проходить через дождевые капли. Однако само зрелище создается только тогда, когда кто-то стоит на той линии, по которой проходят преломленные на составляющие спектра лучи света. Наблюдающий радугу завершает создание феномена. Без сетчатки наблюдателя и мозга, в котором формируется изображение, не было бы и феномена. Он существует постольку, поскольку воспринимается.
То же верно и в отношении затмения, которое в отсутствие наблюдателя было бы совершенно незначительным событием. В конце концов, Луна и Солнце всегда находятся на какой-то линии, и значение этому придается лишь тогда, когда на ней находится какая-то точка на поверхности Земли, с которой мы можем наблюдать данный феномен.