Читаем Креативы Старого Семёна полностью

— Ты, знаешь, не наглей! Иди, и чтоб утром все готово было!

И он пошел в барак.

— Прихожу к себе на нары, - рассказывал он мне, - а там сосед чифир заваривает. И мне предлагает. Я говорю – я бы с радостью, но тут такое дело, мне к утру надо этому придурку контрольную сделать. А как я после чифира? А тот мне – ты, Витек, хоть и аспирант, а дурак! Вот сам подумай: напишешь ты ему этот гребаный сопромат, пока он своим почерком перепишет, пока в Москву отправит, пока там проверят, двойку ему поставят, да обратно письмо придет – сколько времени пройдет? Месяца два! А у тебя срок кончается через месяц! Так что давай, пей чифир!

Искусство обольщения

Известно, что настоящий профессионал может делать свою работу в любом состоянии. Актеры, случается, играют спектакли не то что выпимши, а абсолютно пьяными, на автопилоте. И ничего, все нормально. Публика и не замечает. Как известно, мастерство не пропьешь.

Но ухаживать за дамами… Бывает, конечно, что пьяный в дымину тип пристает на улице к женщинам. Но это совсем не то. Даже смотреть противно.

Однажды вез я домой своего знакомого, тот на работе сильно перебрал. Сели в вагон метро, посадил я его на освободившееся место, и он моментально уснул. И перед ним встала какая-то женщина. А он, значит, спит. Едем мы, едем, потом он открывает глаза и смотрит на эту женщину. Вернее, на ее талию – на уровне своих глаз. И говорит:

— Какой у вас поясок ладненький!

Потом с огромным усилием поднимает глаза и из последних сил добавляет:

— И вся вы такая ладненькая!

И засыпает снова.

А прошлое кажется сном...

Все гроссмейстеры и их рейтинги, 1970-71 гг.

Это ирландская, что ли, "Записная книжка шахматиста" на 1972 год. Кстати, рейтинги тогда в нашей шахматной печати не публиковались, информация была секретной.

Заранее приношу извинения за плохое качество изображений, лучше отсканировать не удалось.

Чем старше, тем сильнее?

Можно ли сегодня представить себе, что шахматист добивается своих высших достижений ближе к пятидесяти годам? А между тем, если вспомнить историю розыгрыша первенства мира, начиная примерно с цикла 1973-75 гг. и заканчивая циклом 1982-1984 гг., то мы увидим немало интересного.

Сорокасемилетний Роберт Бирн в 1973г. впервые в жизни добивается заметного успеха, и какого! Он выходит в претендентскую восьмерку.

Л.А. Полугаевский. Наивысших достижений добился в 1980-м году, в возрасте 46 лет.

В.В.Смыслов, мало того, что после длительного перерыва в 1983 году попадает в претенденты, он, на седьмом(!) десятке, добивается крупнейшего своего успеха после 1957г. – занимает третье место в розыгрыше первенства мира!

Корчной, перешагнув сорокалетний рубеж, впервые в своей карьере играет сначала финальный претендентский матч (1974 г.), а затем (1978 и 1981) два матча на первенство мира.

Чем все это объясняется? Возможны два варианта. Первый. Скажем, Корчной в 1981 году стал играть намного лучше, чем, например, в 1964-м, когда ему даже не удалось выйти в межзональный. А Смыслов в 1983-м лучше, чем в шестидесятые годы. И второй: кроме Карпова и, много лет спустя, Каспарова за эти годы в мире не появилось молодых гроссмейстеров экстра-класса. И успехи «возрастных» шахматистов объясняются просто тем, что смена не выросла?

Правда, случай Полугаевского, мне кажется, особый. Войдя в число ведущих советских шахматистов в еще пятидесятые годы (23-е первенство СССР, 1956г., 5-7 места), обладая ярким талантом, огромным трудолюбием, хорошим здоровьем, Полугаевский очень долго не мог попасть не то что в претендентскую восьмерку, а даже и в межзональный турнир. При этом он выиграл множество турниров, был двукратным чемпионом страны, сила его игры не подвергалась сомнению. Но в отборе к первенству мира Полугаевского неизменно преследовали неудачи. Так было в зональных чемпионатах СССР 1958, 1961, 1963 и 1966 гг. Так было в межзональном, в 1970 году. Думаю, что и в претендентских матчах 1974 года с Карповым и 1977 года с Мекингом и Корчным Полугаевский сыграл много ниже своих возможностей. Причина, мне кажется, в том, что он не обладал спортивным характером. И очень долго не мог воспитать в себе то, что называется «бойцовские качества». Наконец, эта работа дала плоды, и в 1980-м мир увидел Полугаевского – бойца. Он выиграл с большим перевесом четвертьфинальный матч у Таля и отчаянно боролся в полуфинале с Корчным. Но … возраст, здоровье, и кривая его успехов после 1980 года пошла вниз.

Разумеется, все это не более, чем мнение дилетанта.

А мне все хочется о прошлом, уж простите.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное