Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ)

— Так и есть. К сожалению, — мрачно ответил невозмутимо, и моя жена не смогла сдержать смешок. Это просто вырвалось у нее.

Ее смех — чудо сам по себе.

«Пойман в медвежий капкан.»

Я не мог вспомнить, как звучала знаменитая поговорка, таково было мое замешательство.

Ах, да.

И тогда я это сделал.

* * *

Добрыня выглядел, как будто съел протухшую еду, с которой кошки несколько дней играли, а потом бросили гнить на солнце. Лицо пожилого человека напряглось, челюсть то сжимается, то разжимается.

Он мрачно глядел на меня:

— Что случилось?

Я, как обычно, надул щеки и проверил все ли ханские еще в своей палатке. Остальные члены каравана уже начали готовиться к продолжению путешествия. Я почесал лоб и безуспешно попытался придать своим волосам приличный вид.

— Я взял себе жену, — начал я, и Добрыня отступил, прищурившись, понимая, что я повторил то, что и так было ясно.

— Девушка с полуострова Алтынай, известного своим колдовством, — прокомментировал старый дружинник.

— Что это было? — спросил я.

— Просто сплетни от бедных караванщиков, — пояснил Добрыня. — Вы не выглядите особо оптимистично, государь.

— Правильно. Могут возникнуть… неожиданные проблемы, — сказал я, вытирая руки о свою куртку.

— Если дело дошло до постели, не стоит беспокоиться. Она не будут скучать с вами, — уверенно ответил Добрыня.

— Что? Нет, черт возьми! — воскликну я. — Кублай-хан хотел привилегированные права на порт Новгорода, — объяснил я, видя, как Добрыня скрещивает руки на груди.

— Сейчас вы не контролируете порт, государь.

— Пока. Старик, бывший князь назначил меня наследником.

— Верно. Но люди всегда будут оспаривать претензии. Даже станут враждебными из-за них, — возразил Добрыня. — И вас там нет, чтобы защищать свое.

Я нахмурился. Я не подумал о такой возможности.

— В любом случае, — продолжил я. — Проблема не в этом.

— Это не так? — Немного удивленно переспросил Добрыня. — Вы же знаете, что девушки степняков для этих людей как лошади, верно? Надеюсь, вы не ожидали, что этот надушенный вельможа будет каким-то другим.

Я вздохнул и уныло посмотрел на старого солдата.

— У тебя очень фанатичный взгляд на людей, друг.

— Возможно, но и в этом я прав.

— Ты не такой. Проблема не в этом, — терпеливо поправил я его и заметил большую голову Матвея, наблюдавшего из-за колеса. — Готовь лошадей. Найди еще парочку, если возможно. Возможно, нам придется уезжать в спешке.

— А? Что вы имеете в виду, государь? Когда?

— Я имею в виду эту ночь, — строго посмотрел я на него. — Хватай Олафа и приступай к делу, Добрыня.

Мне нужно поговорить с домовым.

— Как продвигается дела, государь Ярослав? — Матвей передразнил меня. — Собиратели Костей с каждым днем завоевывают все больше территории.

— Забудь о них Матвей, — предостерег его, склонившись над колесом, как будто проверял, все ли в порядке. — Главный хан уже знает, что я здесь.

— Это неудивительно. Как он узнал?

— Его брат Кублай-хан, он может… Здесь есть птицы?

— Они есть в каждой второй повозке сзади, — указал домовой коротким пальцем. — Видите? Легко заметить.

Я поморщился и спросил:

— Можем ли мы отправить кого-то из них в Новгород?

— Не бесплатно, государь, у вас есть монета?

У меня не было денег. Так как их оказалось меньше чем было и я заплатил за всех лошадей.

— Я надеялся, что Дана, Радион и другие доберутся до Новгорода.

Матвей покачал головой:

— Вряд ли такое произойдет. Вы думаете, что хан Горги-Хальди может что-то предпринять?

— Его брат Кублай-хан хочет лучшей сделки, — сказал я. — Если он сможет ее найти. Проблема в том, что «лучшей» сделкой для хана может быть мое убийство.

— Итак, ваш план таков? — спросил Матвей.

Был только один план

— Спасатся бегством.

— Что случилось с нападавшими всадниками? — спросил меня домовой, вместо того чтобы кивнуть в знак согласия.

— Ха? Ты что, не слышал, что я только что сказал?- огрызнулся я.

— Я предполагал, что до этого дойдет, — ничуть не смутившись, ответил домовой. — Как вы убили тех налетчиков, государь Ярослав? Вы потрясающий боец?

«Подождите, он в чем-то обвинял меня?»

Я нахмурился:

— Мне не нравится твой тон, друг, — предупредил я его.

— Вы снова использовали магию проклятого оружия, — настаивал Матвей, острый, как нож для снятия шкуры. Надоедливый домовой сузил глаза, источая подозрение. Маленькие глазки затерялись за кустистыми бровями.

На этом лице было много волос.

Я показал ему свои руки с торжествующей ухмылкой:

— Я этого не делал. Видишь рука не черная.

Домовой печально покачал головой, отнюдь не убежденный:

— Итак, вы сделали это. Ах, Ярослав, вы на опасном пути, молодой человек.

Я придерживался иного мнения.

— Я сделал то, что должен был сделать, друг, — уверенно заявил я.

— Как? Полуночница сказала, что проклятое оружие опасно, — настаивал Матвей.

— Да. Я использовал фамильный меч, — спокойно ответил я.

Матвей отступил на шаг.

— Государь Ярослав, — сказал он после минутного раздумья. — Это темные искусства, которыми вы балуетесь, Ярослав.

— Я думал, меч просто направляет меня, — уклонился я от ответа, не подражая его проповедническому тону.