Кредит на смерть

– Кажись, он, – задумчиво произнес Февраль, разглядывая мужчину средних лет, устроившегося на лавочке за оградой парка.

Толстый припарковал «Хонду» прямо у кованой решетки, сквозь которую отлично просматривалась та зона парка, где они договорились встретиться с заказчиком. Ровно в восемь подошел этот тип в костюмчике с дипломатом, присел на лавку и стал озираться, точно искал кого-то.

Толстый было дернулся, но Февраль его остановил. Что-то в лице мужика настораживало бандита. Прикинут как надо: светло-серый костюм, дорогие туфли, галстук, дипломат. Но лицо чушки, которую только что умыли, побрили, причесали и вырядили напоказ. Фраер постоянно дергался, потому что неуверенно чувствовал себя в дорогой одежде. Однако со стороны все выглядело вполне прилично.

«Хорошо подготовились. Интересное кино, – подумал Февраль. – Это ментовская подстава или что-то похуже?»

– Ну и чего мы ждем? Он же сейчас уйдет! – нервно бросил Толстый, ерзая на месте.

– Не шебурши, – рявкнул на него Февраль. – Торчим тут еще пятнадцать минут! Если фраер решит свалить, мы поедем за ним, а будет ждать – ты подойдешь.

– А почему я? – Толстый отшатнулся.

Он успел сообразить, что раз Февраль сам не рвется встретиться с заказчиком, значит, подозревает какую-то лажу.

– Заткнись, – отрезал бандит тоном, не терпящим возражений.

Некоторое время они сидели в полном молчании. Из магнитолы доносилась тихая музыка. Февраль нервно барабанил ногтем по стеклу. Его глаза неотрывно следили за типом на лавке.

Тот сидел развалившись, курил и, по-видимому, не собирался уходить. Он даже не смотрел на часы. Решил ждать до победного конца либо просто никуда не торопился. Докурив, фраер щелчком послал сигарету в урну рядом с лавкой, поднял на ребро кейс, лежавший на коленях, и стал рассматривать замки. Он немного покрутил колесики с цифрами, попробовал открыть чемоданчик и не смог. Фрукт почесал в затылке, огляделся, затем положил кейс на колени и зевнул.

«Точно подстава», – подумал Февраль и приказал Толстому:

– Давай чеши к нему и забери бабки. Только топай по прямой! Шаг вправо, шаг влево считается побегом. Прыжок на месте – провокация. Заруби на носу, падла, я хорошо стреляю.

Толстому оставалось только повиноваться. Он выбрался из машины, прошел через открытую калитку и двинулся прямиком к типу в костюме. Бедолага решил, что когда окажется у лавки, то нырнет за нее, кинется в кусты и все, только его и видели. О жене Толстый старался не думать. В оправдание он твердил себе, что так хотя бы у одного из них есть шанс выжить.

Тип на лавке посмотрел на него с надеждой, стараясь определить, тот ли он человек, который ему нужен. Фраер уже привстал, готовый поздороваться, однако Толстый внезапно прыгнул мимо него на лавку, чтобы перемахнуть на другую сторону.

В этот момент человек, наблюдавший за ними в бинокль с крыши соседнего здания, нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Прозвучал взрыв.