Кредит на смерть

На глазах у Февраля два человека у лавки исчезли в сером облаке взрыва с яркой вспышкой посередине. Как раз там, где был кейс. В разные стороны полетели кровавые лохмотья – все то, что осталось от человеческих тел. Кусок рубашки с оторванной рукой повис на ограде парка.

– Приплыли, – спокойно прокомментировал Февраль.

Жена Толстого закричала. Бандит припечатал ей рот ладонью, немного пригнулся и стал разглядывать местность. Он был готов к подобному развитию событий. Не к взрыву, конечно, но к чему-нибудь похожему.

– Чувствую, эта сука где-то рядом! Наблюдает! – бормотал Февраль себе под нос.

Вокруг завыла автомобильная сигнализация. Мария начала рыдать.

– Заткнись! – шикнул на нее бандит. – Мне надо подумать.

Он убрал руку от рта женщины и снова оценивающе огляделся. Вокруг места взрыва уже начинали собираться люди, в основном те, кто выгуливал в парке собак. Сначала робко, потом, решив, что опасность миновала, зеваки подходили все смелее и с открытыми ртами глазели на жуткое зрелище. Ментов не было видно, но Февраль не сомневался в том, что они скоро появятся.

Заказчик или киллер, которого тот нанял, никак себя не обнаруживал. Свой телефон Толстый брал с собой, поэтому позвонить второй раз заказчику Февраль не мог.

Внезапно он кое-что вспомнил и достал из кармана рубашки клочок бумаги, где были записаны координаты заказчика, продиктованные парнем из телефонной фирмы. Оставалось проверить только это. Единственная зацепка. Хотя адрес, скорее всего, был липовым, а телефон зарегистрирован по подложным документам.

Февраль посмотрел на женщину и подумал, что же теперь с ней делать. Баба пребывала в состоянии шока. Мочить ее было почему-то жалко. Он не помнил за собой такого раньше.

Размышляя над этим, Февраль завел двигатель и велел жене Толстого пересесть вперед. Затем они не спеша поехали вдоль улицы. В голове у него вертелись слова одного старого сидельца. Тот говорил, что женщины – причина всего зла в этом мире. Какая ему польза от этой особы? Она ведь сдаст его при первой возможности.

Потом Февраль подумал, что на квартире, куда они ехали, тоже может сидеть засада. Лучше было самому туда не соваться, а послать наперед бабу. Вышибут корове мозги – ну и хрен с ней.

Криво улыбаясь, он поинтересовался у нее:

– Ты что же, любила его?

Жена Толстого посмотрела на него с удивлением и неожиданно честно призналась:

– Нет, не любила.

– Значит, из-за бабок. – Февраль понимающе кивнул. – А чего плачешь тогда?

– Что мне теперь делать без него? – Она всхлипнула, готовая снова разрыдаться.

– Ладно, хватит этого дерьма. Сиди ровно, – проворчал он.