Кремль 2222. Кенигсберг

– Но если эта штука у Кэпа в каюте лежала – значит, все-таки, ценная вещь? – предположил Зигфрид. – Может, ее здесь загнать можно по приемлемой цене?

– Хорошая мысль, – оживился Герцог. – Здесь же Торг есть.

– Торг? – не понял Книжник. – Что это?

– Ну… – Герцог щелкнул пальцами. – Где продают, покупают.

– Рынок? Базар? – подсказал Книжник.

– Что-то вроде этого, – кивнул Герцог. – У нас это называется – Торг.

– А торговцы, как у нас, – маркитанты? – уточнил Книжник.

Герцог недоуменно пожал плечами:

– Никогда не слышал. Торговцы – они и есть торговцы. Если пришлые – то их гостями кличут. А маркитанты… Нет, не знаю таких.

– Вот и нам бы их век не знать, – заметил Зигфрид.

И то верно, подумалось семинаристу. На московских землях маркитанты ощущали себя хозяевами положения. Неудивительно для обширной группировки, плотно сидящей на ресурсах. Древние склады, стратегические запасы и вновь захваченное добро – все это позволяет им на равных общаться со всеми расами и бандами, а некоторые из них – и вовсе подминать под себя. Наверняка и здесь так же – просто потому, что человеческая природа везде одинакова: богатство в этом скудном мире дает безраздельную власть, а власть – лучшая гарантия для выживания.

– В любом случае, чтобы продать эту штуку, надо знать, что это вообще такое, – заметил Книжник. – Чтобы хотя бы не продешевить.

– Или пулю не схлопотать, – добавил Зигфрид. – Мало ли, может, это запрещенное что?

– Я бы эту вещицу просканировал, – сказал Тридцать Третий. – Но на время чувствительность потерял.

Он снова продемонстрировал свои изуродованные руки. Пошевелил жуткими металлизированными пальцами. Кио, конечно, не ходячий рентген-аппарат, но некоторое количество чувствительных датчиков содержит в своем квазиживом организме по умолчанию.

Книжник напряженно всматривался в предмет. Ощущение чего-то зловещего не проходило. Рука машинально опустилась в карман куртки, нащупала знакомый предмет. Книжник вынул руку, поглядел. На ладони лежала чудом сохранившаяся ветка кремлевской березы.

– Нож! – потребовал Книжник.

Герцог сунул ему в руку грубый самодельный нож, захваченный с корабля. Семинарист аккуратно, наискось срезал кончик ветки. Поглядел на срез. Поднес к таинственному предмету.

– Вот, черт… – протянул парень.

– Что такое? – напрягся Герцог?

Книжник продемонстрировал ветку: свежий срез пылал багровым.

– Радиация, – не то спросил, не то констатировал Зигфрид. – Этот обрубок так на фон реагирует.

– И что это значит? – проговорил Герцог, скосившись на металлический цилиндр. – Эту штуку из зараженной местности притащили?

– Скорее, это цилиндр – сам источник радиации, – сказал Тридцать Третий. – В таком случае, могу предположить только одно.

Он замолчал, склонившись над содержимым ящика. И вытащил цилиндр своими изуродованными пальцами. Теперь стали видны тускло светящиеся цифры на утопленном в торец дисплее.

– Это бомба, – сказал Тридцать Третий.

– Что за бомба? – треснувшим голосом спросил Герцог. – Полагаешь…

Он запнулся – но все уже знали ответ. И Тридцать Третий не стал никого разочаровывать:

– Все верно. Ядерная.

Повисла тягостная пауза, заполненная лишь шумом дождя. Все молча смотрели на зловещий цилиндр. Откуда могло здесь взяться это наследие Последней Войны? Действующая ли ли это бомба и для каких целей ее готовили?

– Говорят, ядерные бомбы со временем протухают, – зачем-то сказал Книжник.

– Не все, – возразил Тридцать Третий. – К началу Последней Войны создали такие, что могут храниться веками.

– Все это очень познавательно, – прервал их Зигфрид. – Но что делать будем? Какие будут предложения?

– Да бросим эту дрянь здесь, от греха подальше! – проговорил Герцог. – Черт меня дернул стащить ее с корабля.

– Так не пойдет, – заявил Зигфрид. – Не время ценными вещами разбрасываться.

Решительно захлопнул крышку ящика, поднял его за крепкую ручку. Поглядел на остальных, кивнул:

– Ну, что стали? Герцог, показывай дорогу!

Книжник по-другому представлял себе Гавань. Почему-то казалось, что все пристани здесь должны были быть заполнены людьми и человекоподобными мутами. Кораблей самых разных видов и размеров действительно было много. Но берега были пустынны. Лишь немногочисленные фигуры портовых стражников в одинаковых плащах возникали из-за дождевой пелены и быстро растворялись в ней. Наверное, в этом и было дело – бесконечный дождь загнал обитателей Гавани в укрытия.

А дождь все продолжался, и уже начинало казаться, что руины вокруг образовались не в результате давних боев и безжалостного времени, а были размыты этими упрямыми водяными струями, как песчаные замки. Книжник поймал себя на мысли, что уже перестал ощущать себя под дождем, – он словно плыл в этом сыром, холодном пространстве, как рыба.

– Сюда! – позвал Герцог.