Кремль 2222. Крылатское

Идеального плана не существует в природе. Любой обречён на провал, когда в ход идёт фактор случайности. Вышата уже считал задание выполненным и возвращался к намеченному месту, когда увидел, что в лагере нео началось непонятное волнение. Часовые перестали орать своё «не надоело», спешно тушились костры, разбуженные мохнатые поднимались и становились в слабое подобие строя.

Что бы ни послужило причиной этого, пластун понял, что вернуться в Кремль сегодня ему не суждено.

В принципе, ничего страшного, такое с ним и прежде случалось. Купава, конечно, будет волноваться, но пластун всегда настраивал её только на хорошие мысли. Говорил, что в противном случае можно привлечь неприятности.

Единого командования среди осаждавших Кремль не было. Каждый действовал на свой страх и риск. Бойцы из этого отряда нео решили попытать счастья в предрассветные часы, когда защитники крепости устали от ночной вахты, а черёд утренней смены ещё не настал.

Вышата приложил к глазам бинокль. Так и есть, часовой – ратник из обычных горожан, стоял, поклёвывая носом. За такое, конечно, и убить мало. Что, собственно, и произошло.

Тихий щелчок, знакомая до боли дрожь арбалетной тетивы – откуда-то из темноты прилетел болт, пришпиливший спящего часового к зубцу стены. Стреляли снайперски, Вышата догадался кто – таких спецов среди нео не водилось. Значит, орудовали дампы. Когда надо, они забывали все разногласия с обезьянами.

Вышата поискал глазами второго часового, тот находился далековато (явное нарушение всех инструкций – кому-то надо бы за это ответить!) и ничего не слышал. Да и видок у парня был тот ещё, снулый, как у рыбы, давно выброшенной на берег. Не иначе как допрежь провёл время с милушкой, а теперь навёрстывал упущенный сон на посту. Или устал как собака от постоянных бдений.

Пластун выругался про себя. Добраться бы до князя, рассказать о том, как расслабились некоторые из кремлёвских защитников. Всё понятно, что многие устали безумно, что хронически недосыпают, но ядрён батон! – нельзя же так! Перебьют всех, как кутят передушат, руками голыми возьмут!

Когда надо, обезьяны умеют действовать столь же бесшумно, как и пластуны. С полдюжины нео подбежали к крепостной стене, в руках приставные лестницы. Классика – часовой убран, никто не помешает проникнуть внутрь диверсионному отряду. Те и накуролесят изрядно, а то и куда хуже – попробуют открыть ворота. Тогда защитникам Кремля и вовсе придётся туго.

Может, повезёт – Фрол обещался быть на стене пораньше. Он не дурак, всё поймёт и забьёт тревогу. Но нет, обещанный час не пробил. Дружинник, должно быть, только-только проснулся. Когда придёт, будет совсем поздно.

Вышата осознал, что выбора не остаётся. Хочешь – не хочешь, надо подавать знак, будить охрану. Разумеется, этим он выдаст себя, привлечёт внимание, на него откроют охоту, и прости-прощай, Купава, – чтобы вернуться в Кремль понадобится чудо, а Вышата, как никто другой, знал, что чудес на свете не бывает, есть только результаты долгой и кропотливой подготовки.

Не нео, так дампы пойдут по его следу. А если шамов подключат, то и вовсе пиши – пропало. Сразу нескольких телепатов вряд ли удастся одурачить, тем более когда за тобой гонится разъярённая толпа.

Умирать не хотелось. Он ещё полон сил, здоров, многое умеет и многому мог бы ещё научиться. Не все дела переделаны, не всё договорено. Но не всё на свете зависит от нас.

Вышата вспомнил Купаву, её светлый лик, прошептал одними губами: «Прости, любимая».

Рано или поздно это всё равно должно было произойти. И если суждено погибнуть сегодня, пусть смерть будет достойной.

От поколения к поколению в семье Вышаты передавался нательный крестик, память о предках. Они никогда не пасовали перед неприятелем, сражались до конца, каким бы тот ни был, умели праздновать победу и признавать поражение, оставаясь несломленными. Пластун собирался быть достойным их памяти.

Он поднёс крестик к устам, поцеловал и вознёс небесам короткую молитву. На душе чуток полегчало. И пусть большинство пластунов верило в Перуна, Вышата молился иному богу. Мастеру Устину на это было плевать. Лишь бы врага уничтожал да в рейды ходил исправно. А остальное пусть на совести каждого находится.

Вышата достал из холщовой сумки не менее древнюю ракетницу. Выстрел из неё станет сигналом для кремлёвских ратников, осветит окрестности и, несомненно, привлечёт внимание к отряду диверсантов.

А ещё выдаст, где находится пластун. Но это уже неважно.

Ракета с шипением ушла в тёмное небо. Мелькнула в нём яркой звездой. И сразу послышались крики: мат-перемат с кремлёвских стен и разочарованный вой десятков глоток нео.

Он сделал свой ход, пора уносить ноги.

Сначала ему пришла в голову рискованная идея ринуться вперёд, ошеломить наглой выходкой диверсантов и воспользоваться их же лестницей, чтобы попасть на стену. Но от этой мысли пришлось отказаться сразу – его моментально обнаружили, два дампа алебардиста, затесавшиеся среди нео, уже неслись к нему, грозно размахивая оружием.