Кремль 2222. Марьина Роща

Иную бы Дарг просто взял силой… а, скажем, та же Хойра и сама бы бросилась на него со всем пылом. Однако, применить силу к Расте – это даже в голову юноше не приходило. Женщину нужно не только любить, но и уважать – так говорила Раста. Пусть физической силой многие девушки куда слабее парней, однако умственно они все одинаковы, а некоторые – даже куда умнее мужчин. Впрочем, круглые дураки среди мужчин встречаются с такой же периодичностью, как и дуры у женщин. Одни других стоят. В древние времена, Раста рассказывала, женщине было модно считаться слабой дурой: не разбираться ни в чем, толком нигде не работать… Но, это все для того, чтобы вытянуть из дураков денежки.

Раста не такая, нет… Она наоборот – учит всему, учит. Как надо себя вести, что нравится женщинам, какие раньше были люди, как они себя вели и почему допустили Последнюю войну. Раньше, до встречи с обворожительной девушкой‑кио, Дарг всеми этими вопросами как‑то не задавался, не мучился. Просто жил. Как все.

О! Такой ответ почему‑то сильно не понравился Расте. Вот и в старину – так она сказала – все «просто жили», «кормили семьи» и не интересовались больше ничем, тем самым позволив политикам и военным развязать Последнюю войну, уничтожившую все завоевания цивилизации. Прыгать и кричать «какие мы крутые» хорошо с дубинами. Относительно безопасно. Но если вместо дубин – ядерные бомбы? Да еще и мозги как у дикарей?

Так рассуждала Раста, и Дарг дивился ее уму. Правда, девчонка любила подшучивать над собою, и как‑то проговорилась, сказала, что вовсе не всегда была такой рассудительной. Просто кибернетический организм – саморазвивающая система. Вот она, Раста, и развилась. Спасибо академику Кулагину – заложил где‑то в глубине памяти сжатые файлы библиотек и музеев. Хотя, казалось бы, зачем боевому киборгу знать, кто такой Пушкин, и отличать Ван Гога от Пикассо? Оказывается, как считал кто‑то в кулагинской лаборатории применительно к этой вот конкретной модели – очень даже нужно. Без общего развития, не будет развития и военного. Вообще – никакого. Фигурально выражаясь, нейроцепи просто заржавеют без дела. Как говорили в старину – душа обязана трудиться! И этот труд души неожиданно оказался захватывающим. Дарг уже не мыслил себя без разговоров с Растой, без умных книг, без того, чтобы каждый день не открывать для себя что‑то новое. И не обязательно только то, что пригодится немедленно, здесь и сейчас.

Погрузившись в мысли о Расте, молодой человек и сам не заметил, как захрапел, и проснулся лишь от криков «Не надоело?». Все правильно – как и положено, разводящий проверял часовых. Вечер выдался промозглым и дождливым, но вовсе не холодным. Дарг вышел на улицу и пристально посмотрел в небо. Судя по розовым облакам заката, завтра ожидался точно такой же день – в меру пасмурный и теплый. Затянувшаяся осень частенько дарила почти летние дни. Однако же, и морозную зиму тварры пережили бы запросто – и дров, и печек хватало.

– Не надоело?

– Надоело!

Дарг вздрогнул. Это кто ж осмелился? Вроде бы, крик донесся с высотки. Ах, да – ведь вечер уже, пора менять часовых.

Дождавшись разводящего, десятник велел ему поднимать спящую смену, и лично отправился менять часовых. Вдоль старой железной дороги росли чахлые кустики и деревья. С ажурных опор линии электропередач лианами свисали провода. Оборванных было мало, и, в принципе, если подключить генератор… если купить его у торговцев, притащить, да запитать колючую проволоку – не одна тварь не пролезет. Надо будет предложить Тварру. Однако, стоит ли? Наверное, все‑таки не нужно показывать свой ум. Как и все вожди, великий Тварр ненавидит возможных конкурентов. Дарг, вроде бы, считается его наследником… но и сам Тварр еще далеко не стар и будет защищать свою власть всеми средствами. Не посмотрит, что приемный сын. Да и Раста точно так же считала. Совсем незачем вождю знать, что древнее слово «электричество» уже не является для его сына пустым звуком, что Дарг даже представляет себе действие «закона Ома для участка цепи», знает, что Есенин и Блок – поэты, а Серов и Коровин – художники, да и вообще, много чего знает. И все эти знания – благодаря Расте. Любимая девушка сработала, словно катализатор, резко ускорив реакцию.

Мозг Дарга жадно впитывал информацию, благо нынче было, откуда ее брать. Впитывал и менялся, менялся и сам Дарг. И – странное дело – оказалось, что вроде бы ненужные знания вполне можно применить.

– Что изменилось на севере, славный Ларг? – лично поднявшись на последний этаж, поинтересовался десятник. Не наехал, не рявкнул, просто спокойно спросил, показывая свое уважение к тому, кто это уважение, несомненно, заслуживал.

– Не торопись, славный Ларг, подумай. Просто закрой глаза и представь, как выглядели раньше вот те дальние кусты. Ничего нового среди них не появилось?

– Ларг не видит…

И все же воин закрыл глаза, представил, насколько ему удалось, и…

– Ларг видит – они, вроде, стали ближе, да.

– Что именно приблизилось, и куда?