Кремль 2222. Тобольск

– Ну вот, теперь веселее станет… Значит, слышал, как Кар говорит? И давно у тебя такое?

– Что такое?

– Когда ты слышишь чужие мысли.

– Я слышу чужие мысли?

– А как же это еще называть? Ну, смелее. Давай, рассказывай.

– Я не знал, что это чужие мысли, – с неохотой выдавил Сновид. – Мне казалось… Я думал, что мне мерещится. Или я просто о чем-то догадываюсь.

– Так… Так-так… Скажи, когда у тебя это случалось – чьи мысли ты слышал? Ну, как тебе казалось.

– Я не понял.

– Это были мысли мутантов или людей?

Сновид задумался.

– Кажется, мутантов. Хотя… Возможно, я слышал… Мне так показалось, что ты звал на помощь. Когда лежал возле башни.

– Поня-ятно-о, – протянул «горный». – Ты кому-нибудь об этом говорил?

– Нет.

– Почему?.. Впрочем, не отвечай. Я догадываюсь, почему. Ты испугался, что тебя сочтут мутантом. Верно? Ведь считается, что самые сильные псионики, это шамы. А телепатическая связь лучше всего развита у отдельных мутов. Ты этого боялся, да? Ведь у вас в общине с этим строго, да?

– Да, – признался Павел. – У нас могут и из общины выгнать, если ты мутант.

– Поня-ятно-о… Нет, Павел, дело тут не в мутации. Дело в инакости. Люди зачастую боятся того, чего не понимают. И тех, кого они не понимают… А на самом деле речь может идти об особых способностях. О даре…

Я тоже могу читать мысли, если получается на чужую волну настроиться. Это у меня от дедушки по матери передалось. Он с разными мутантами умел ментально общаться. И первым в нашей общине сумел земляных пчел приручить.

С шамами мне, конечно, не сравниться, но я за ними и не гонюсь. А то, не дай бог, еще щупальца вырастут… У тебя кроме этого, кроме улавливания чужих мыслей, других… других странностей не замечалось?

– Замечалось, – признался Сновид. Эх, начистоту так начистоту. Он все больше доверял Бортнику. И не только потому, что тот помогал. А еще и потому, что умел понятно объяснить. Так, что все сразу становилось на свои места. Не зря у него батя из самой Москвы был родом. Москвичи, они такие… У них там библиотеки. Вон, даже Зюб мозгами шевелить научился, книгочей.

– Замечалось. Сны мне иногда пророческие снятся. Кошмары. А потом все сбывается.

– В смысле? Кошмар, это ведь такой сон, когда, бывает, фиг поймешь о чем.

– Ну да. Это верно. Я сам иногда плохо понимаю, о чем это. Но потом обязательно что-то плохое происходит.

– Пример приведи.

– Пример? Да вот хотя бы. Мне приснилось, что ящер на лодке плывет. Под парусом. И трубку курит. И через несколько дней шайны объявились.

На этот раз «горный» молчал очень долго. Так долго, что Павел даже забеспокоился – не заснул ли тот часом. Но глаза у Бортника оставались открытыми. Хотя и смотрел он куда-то внутрь себя. Потом заговорил:

– А нормальные сны тебе снятся? Ну, обычные?

– Нет.

– Поня-ятно-о… Думаю, Павел, это не просто провидческие сны, а ясновидение. Когда ты видишь сон, ты получаешь послание из будущего. Это четкий сигнал, что данное событие скоро произойдет. Пусть сама картинка и не всегда ясно трактуется – возможно, из-за того, что происходит наложение.

А чтобы можно было отличить предвиденье от обычного сна, ты обычные сны вообще не видишь. Блокирует их твой мозг почему-то. А вот как беда приближается, тут у тебя сновидение и возникает. Да, это особый дар…

– Получается… – Павел сглотнул комок в горле. – Получается, я мутант?

– Выбрось эту глупость из головы! – почти выкрикнул «горный». – Тебе сказано – дар. Талант то есть.

– Ничего себе талант – одни беды предвидеть. Да я себя… – голос Сновида осекся. – Я себя убить готов, чтобы это не предвидеть. Если бы я заранее знал, что мне такое приснится… Вот как последний сон понимать? Что мы все погибнем?

– А почему ты так решил?

– А как же еще? Во-первых, все мои сны гибель приносят. А потом еще… Потом еще там огонь был, во сне. Сначала пламя из трубки вылетало. А потом уже все горело. Разве это не означает смерть?

– Огонь? Пламя… Хм… – Бортник задумчиво покачал головой. – В огне, разумеется, можно сгореть. Но ты ведь и без меня знаешь, что огонь означает возрождение… Хм… В огне не горит и в воде не тонет.

– Это лед. Я знаю эту загадку. Но при чем тут она?

– Наверное, не при чем. Просто вспомнил. Ты, кстати, в воде не утонул. Вода… А вода там была, во сне?

– Вода была. Там волны были, я запомнил. Эта лодка, она как бы качалась.

– Вода была… А земля?

– Земля? – озадаченно переспросил Сновид.

– Именно! Земля. Землю во сне видел?

– Я не помню…

– А ты вспомни! – воскликнул Бортник, тряхнув сжатым кулаком. – Вспомни. Ну?

Павел закрыл глаза. Как там тогда было? Кошмар этот чертов. Знал бы, запомнил бы намертво. С другой стороны – он не собирался никому рассказывать… Сон… Значит, этот ящер стоял на носу лодки. Да, лодку кидало на волнах. За ящером надувался парус. И трубка эта, из которой огонь вылетает. А земля…

– Нет, – сказал Павел. – Земли я, кажется, не видел.

– Значит, не видел?

– Нет.

– А сам ты где в это время находился?

– Я???

– Ты. Ты же видел этого ящера, значит, смотрел откуда-то на него. Соображаешь?