Кремлевские пигмеи против титана Сталина, или Россия, которую надо найти

Эта мысль, к слову, оказывается непреходяще верной и актуальной для народа России с самого 1991 года. Она была верна в 1996 году, до него и после него, включая президентские выборы 2012 года.

Она верна сегодня и будет верна завтра.

Возьмём «анализируемые» Полтораниным 1996–2001 годы.

Если бы народы России не поддались тогда на призыв «Голосуй сердцем!», если бы они не поддались на дешёвое популистское словоблудие «генерала» Лебедя, призвавшего голосовать во втором туре за Ельцина, и если бы они хотя бы во втором туре все пришли на голосование и не менее 85 % голосов подали бы за Зюганова (что отвечало бы интересам примерно 95 % населения), то самый продажный и запуганный Центризбирком не рискнул бы объявлять победу Ельцина.

Правда, Полторанин далее «размышляет» так:

«Представим невероятное: в отлаженной Кремлём машине произошёл сбой, и Центризбирком объявил о поражении Ельцина. Какова [была бы] на это реакция деспотичного Бориса Николаевича с его друзьями оттуда?

Не исключаю, что всех членов ЦК КПРФ замели бы в одночасье, погрузили на самолёт и по договорённости с Клинтоном отправили [бы] в американский Освенцим — тюрьму Гуантанамо. Оппозиционные партии ожидал бы кирдык.

Мировые СМИ Всепланетной Олигархии, в том числе телевидение отечественных нуворишей, начали бы обвинять победивших коммунистов в подготовке террористических актов. поедании младенцев — да в чём угодно. Западные лидеры выступили бы гуртом в поддержку. светоча демократии Ельцина.

А Россия.»

И вот тут я цитирование временно прерву.

Картина прошлой, настоящей и будущей «россиянской» демократии описана выше сочно и неприглядно. И всё описанное могло стать вполне возможным — в той реальной ситуации 1996 года, когда народ даже через пять лет губительных ельцинских «реформ» всё еще голосовал «сердцем» и «думал» ещё одной частью тела, соображая, кто «красивше» — Зюганов или Ельцин?

Реально в 1996 году победил Зюганов, но победил-то он с таким мизерным перевесом, что сфальсифицировать «победу» Ельцина было парой пустяков.

И даже если бы в отлаженной Кремлём машине произошёл сбой и Центризбирком объявил о поражении Ельцина, то вполне мог наступить именно тот «кирдык», который описал Михаил Никифорович.

Но он мог стать возможным только потому, что ясно выраженной воли народа мы ведь тогда не имели.

Народ в 1996 году не проявил элементарной исторической зрелости и осмотрительности. И нельзя возлагать всю вину за это только на СМИ, на «агентов влияния», на брежневскую «партоплазму», отучавшую народ от былой политической активности, порождённой эпохой Сталина.

Злостно преступны, конечно, и СМИ, и интеллигенция, и «агенты влияния», и брежневская «партоплазма».

Но злостно преступным — по отношению к самому себе — оказался в 1996 году и сам народ.

Народ злостно преступен — по отношению к самому себе — и по сей день, через семнадцать лет после последних «ельцинских» выборов.

И пора сказать об этом народу прямо!

Спросим себя — что было бы, если бы Зюганов победил в 1996 году, набрав хотя бы 85 % при примерно 90-процентной явке избирателей, то есть при конституционно зафиксированной поддержке более чем трёх четвертей населения Российской Федерации?

Полторанин пишет о 1996 годе (я продолжаю цитату):

«.А Россия (после гипотетического ареста ЦК КПРФ. — С.К.) зевала бы спросонок и равнодушно почёсывала пустое брюхо. Что сделали бы с итогами голосования? Их аннулировали бы, а новые выборы перенесли бы на неопределённый срок.

Не мог Ельцин проиграть. Не имел такой возможности».

Верно, не мог, не имел.

Однако Ельцин не мог проиграть лишь при пассивно ведущем себя народе, около половины которого голосовало за Ельцина не умом, а «сердцем», а думало не головой, а.

Ну, понятно, чем народ «думал».

При этом не менее четверти, если не трети, народа вообще не пришло на избирательные участки.

Ельцин не мог в 1996 году не «выиграть», но — лишь в ситуации, когда перевес Зюганова составил не более двух-трёх процентов. Их Центризбирком мог — да, «не заметить».

А если бы перевес Зюганова в 1996 году составил, скажем, семьдесят процентов?

Это ведь означало бы, что Россия уже не зевает спросонок, а протёрла глаза и проснулась]

С проснувшейся же Россией шутки шутить не рискнул бы никто. Спешная погрузка на самолёты в этом случае, вне сомнений, началась бы, но не принудительная — членов ЦК КПРФ, а добровольно-вынужденная — «семейства» во главе с бывшим «всенедородно» в 1991 году избранным Ельциным.

А за ним последовали бы руководитель ельцинского предвыборного штаба первый вице-премьер Сосковец, нувориши отечественного телевидения и прочие отечественные «нуворишки».

Не вышло!

Но не вышло потому, что не вышел народ.

Не вышел не на ненужные ни тогда, ни сейчас баррикады. Народ не вышел на избирательные участки — для того, чтобы действительно всенародно, спокойно, весело, дружно, не тая ни друг от друга, ни от членов участковых комиссий своего выбора, проголосовать не просто за Геннадия Зюганова (он уже тогда был не очень-то удал), а за новую Советскую власть, за президента-коммуниста!