Кремлевские войны

Алексей Константинович сделал еще один звонок – известному адвокату Борису Бортнику, с которым давно и успешно сотрудничал. Тот защищал (сам или через своих помощников) интересы подчиненных Алексея Константиновича, если те вдруг попадали в поле зрения правоохранительных органов. Вице-премьер проинформировал юриста о случившемся, попросил уделить делу Алмазова максимальное внимание, как можно скорее связаться с задержанным, поддержать его. И, разумеется, узнать детали предъявленного ему обвинения. Бортник обещал сделать все возможное.

Выключив телефон, Алексей Константинович опустился в кресло и задумался. За окном ветер колыхал кусты роз, обрамляющие лужайку, в центре которой рос огромный старый дуб. Тарасов любил смотреть на этот дуб: это помогало ему сконцентрироваться.

Итак, первые необходимые шаги сделаны. Что дальше? Дальше было только одно: выходить непосредственно на главу Следственного комитета Павла Быстрова и выяснять, где собака зарыта. То есть совершенно не интересно, кому именно в Комитете пришло в голову посчитать созданный при министерстве фонд частной лавочкой, куда Алмазов сливает незаконно полученные доходы. Какую фамилию носит этот идиот, Тарасова, разумеется, не интересовало. Важно было знать, кто и почему решил дать ход его рвению. Сам по себе Быстров этого сделать не мог. Если бы это сделал он сам, по собственной инициативе, это означало бы, что позиции Алексея Константиновича на самом верху в самом деле серьезно пошатнулись – тут комментаторы из «CNN» были правы. Вице-премьер надеялся, что этого пока не произошло. Хотя, конечно, всякое могло случиться. На самой верхушке российской власти, где находился Алексей Константинович и люди, ему подобные, погода менялась чаще, чем в любом подверженном капризам атмосферных фронтов регионе.

Если все же исходить из того, что худшего не случилось и позиции Алексея Константиновича пока прочны, следует сделать вывод, что главу Следственного комитета кто-то подтолкнул. Вопрос: кто? Мог ли это сделать Генеральный прокурор Петров? По своему характеру, по постоянному желанию насолить главе экономического блока, конечно, мог. Но одного его влияния недостаточно. И если вдруг это сделал действительно Петров, тогда дело не так плохо. С Петровым вице-премьер мог справиться – для этого достаточно было призвать на помощь министра внутренних дел Белозерского и кого-нибудь из вице-премьеров, с кем Тарасов находился в союзнических отношениях.

Хуже, если инициатива ареста Алмазова исходила от ФСБ или от кого-то из администрации Самого. Вот тут связей Алексея Константиновича было недостаточно. Тут надо было выходить на главу администрации президента Александра Салтанова или… или на Самого. Вот этого последнего варианта Тарасов хотел избежать. Выходить на главу государства следовало лишь в самых крайних случаях, тщательно продумав весь ход этой акции и ее возможные последствия. А пока необходимость в таком шаге не назрела, лучше об этом не думать. «Хотя, – сказал себе Тарасов, – если понадобится, я дойду и до Самого. Чтобы выручить Егора – дойду».

Глава 9 Веселый человек

Следователь по особо важным делам Андрей Юрьевич Мечников был человек необычный. Очень своеобразный был человек. Ему было тесно в рамках своей профессии, и он постоянно искал какого-то дополнительного выхода кипевшей в нем энергии. Перепробовал множество дел: катался на горных лыжах (причем вне трасс, среди скал), сплавлялся по горным рекам на каноэ, участвовал в боях без правил, некоторое время был стритрейсером – участвовал на своей «Ямахе» в гонках по ночной Москве. А в последнее время Андрей Юрьевич занялся совсем новым для себя делом: в ночном клубе «Призрачный гонщик» (куда он ходил уже несколько лет) взялся работать диджеем. И это занятие его увлекло. Ему нравилось «рулить» музыкой, а с ней – и настроением посетителей. Так что в последние два месяца следователь Мечников днем допрашивал подозреваемых, негодяев разного калибра, а по ночам менял звуковые дорожки, плавал в волнах панк-рока или попсы; в общем, обслуживал тех же негодяев (а кто еще в ночные клубы ходит?). Случалось, усиливал кайф, покуривая понемногу травку. А почему бы и нет? Все в жизни надо попробовать.