Кремлевские войны

А он все не ехал и не ехал. Не хотел. Правда, съездил в Германию по линии общества, которое помогало переселению, посмотрел на тамошнюю жизнь. Красивая жизнь, сытая, ничего не скажешь. Но к этому времени у Генриха Шмидта уже была своя мечта. И мечта эта совсем не была связана с родиной предков. Генрих задумал стать предпринимателем. И рассудил, что там, в Германии, это будет сделать труднее, чем в новой России. Там уже все поделено, занято. Чтобы открыть какое-то новое дело, нужно быть семи пядей во лбу, что-то действительно новое изобрести. А Генрих про себя знал, что семи пядей у него точно нет. Но штук пять точно найдется. В общем, хватит, чтобы открыть лавочку, вести торговлю, потихоньку наращивать капитал. А в Германии ему открыта только одна карьера: машиниста. Там он будет делать то же, что и здесь: водить поезда. А эта перспектива Генриха Шмидта не прельщала.

К тому же он чувствовал, что при всей своей основательности и неразговорчивости – казалось бы, вполне немецких чертах – он в глубине души немцем все же не является. Не было в нем той страсти к порядку, что отличала его соплеменников в Германии. Пословица «Что русскому хорошо, то немцу смерть» к нему явно не относилась.

Вот так и случилось, что Генрих Шмидт, представитель знаменитой фамилии поволжских немцев, остался в России. Из депо он уволился. На скопленные деньги купил торговую палатку, самое примитивное оборудование и стал торговать пивом в дачном кооперативе «Липовка». И занимался этим делом уже пятнадцать лет.

За эти годы многое изменилось. Теперь Генрих трудился уже не в продуваемой всеми ветрами палатке, а в стационарном магазине. В его распоряжении имелось уже шесть стоек для розлива, большой холодильник, склад, собственный грузовик, который доставлял в магазин кеги со свежим пивом. Генрих торговал честно: недолива или порчи товара у него в магазине не было никогда. Поэтому покупатели к нему тянулись.

Всякое случалось за эти годы. И пьяные компании приставали, требуя отпустить «в долг, потом как-нибудь расплатимся», и конкуренты угрожали снести его магазин. Генрих, хотя был человеком неразговорчивым, молчуном, как-то все эти конфликты улаживал без применения силы.

Его состояние умножалось. Год назад он открыл еще одну палатку на другом конце дачного поселка и подумывал в будущем также превратить ее в магазин. А вот семья у Генриха, можно сказать, сократилась: жена Наталья не поняла его решения остаться в России, не понравилось ей и намерение мужа заняться торговлей. Начались ссоры. Кончилось дело тем, что жена ушла. Теперь Генрих жил с девушкой, которую нанял себе в помощницы. Звали ее Ксенией, была она, как и сам Шмидт, молчаливая, спокойная, работящая. В общем, в ее лице Генрих нашел себе новую жену. Он уже подумывал о том, чтобы оформить свои отношения с Ксенией, но к окончательному решению еще не пришел.

Генрих Шмидт был человек совсем не азартный, риска не любил и никогда ни во что не играл: ни в карты, ни в нарды. Однако он следил за перипетиями организации, носившей сначала название «ННН-93», а затем возродившейся под именем «ННН». Он сразу понял принцип действия пирамиды, понял, что выиграть здесь могут лишь те, кто войдет в дело в числе первых, а затем вовремя сможет из него выйти. Тут был не риск, не азарт, тут требовался точный расчет. В первую эпоху существования николовской структуры, в 90-е годы, у Шмидта каждый рубль был на счету, и вкладывать ему было нечего. А когда деньги появились, организация «ННН-93» уже прекратила выплаты и обанкротилась.

Он этому обстоятельству не слишком огорчился – и так заработать можно. Однако, когда по всей стране разнесся слух о создании организации «ННН», Генрих решил, что теперь можно попробовать. Но тут, как назло, подвернулся свободный участок, на котором можно было поставить палатку, и деньги ушли на это дело. Когда же вновь появились свободные средства, звезда Николова снова стала клониться к закату. Люди еще шли к нему, новые вкладчики еще появлялись, но Шмидт даже не сомневался – делать это или не делать. Он понимал, что время опять упущено.

И тут появилось сообщение, что Николов в третий раз создает ту же, по сути, организацию, начинает новую игру, с нуля. Вот этой возможности нельзя было упустить. Генрих Шмидт собрал свободные средства – получилось ровно двести тысяч – и вложил их в «Новую Надежду» Николова. Рассчитал: будет держать деньги в новой пирамиде ровно полгода. Столько она должна просуществовать. Потом сразу заберет. Может, «НННН» и еще протянет, но это будет уже риск, и риск неоправданный. Он и так заработает свои сто тысяч сверху. На эти деньги можно будет построить новый магазин. А еще можно будет с Ксенией в Германию съездить, показать ей родину его предков.