Кремлевский джентльмен и Одноклассники

– Бегал тут где‑то, – сказал профессор метеорологии Бутов и мгновенно потеплел лицом. По досье он души не чаял в младшей своей внучке и переносил эту приязнь на всех детей от года до семнадцати включительно. Но тут же тревога вернулась на его лицо: – Кстати, вы слыхали о том, что в Окладинске плохая криминогенная обстановка? Вы в глобальной сети наверняка более сведущи… Внучка собственными глазами читала, что там, в этом Окладинске…

Ленечка стоял совсем невдалеке. Забрался на отключенный эскалатор, самую верхотуру, и видел отсюда все. И компанию на ротанговых креслах, где Тамара опять наливает себе новый стаканчик. И ярусом ниже чуть ли не роту поджарых охранников в черных приблизительно одинаковых костюмах: «черный», «я говорю, черный», «другой черный» и оттенка «да другой черный, епта». А рядом такая же армия менеджеров по закупкам, менеджеров среднего звена, офис – менеджеров… И все с чемоданами, и все возбужденно вслух подсчитывают командировочные, подьемные, премии… «Ну, сам посчитай, оклад составляет тридцать три расчетные еденицы в месяц. С первых дней пребывания в кресле присваивается классный чин действительного государственного советника третьего класса, что составляет дополнительно четырнадцать рассчетных едениц. Кроме этого, при работе сроком до трех лет выплачивается доплата за выслугу лет – три раза в год, ежемесячные доплаты за особые условия работы – до двухсот процентов от оклада (шесть в год), доплаты за сведения, составляющие государственную тайну (два с половиной оклада в год), ежемесячные поощрения (шесть окладов в год), премии за выполнение особо важных и сложных заданий (оклад в год), выплаты за отпуск и материальная помощь (три оклада в год). Умножаем это на северную надбавку… Мама, как мне прет!»

И летное поле, дальше всех, до самого «терминала дэ». И маленькие унылые фигурки уже совсем далеко внизу, на первом этаже аэропорта. Фигурки сидели на чемоданах, или везли те на колесиках.

– Это символично, – сказал негромкий голос рядом.

Ленечка не вздрогнул, продолжал смотреть вниз, положив подбородок на шершавый резиновый поручень эскалатора:

– Привет, дядя Князь. Чего символично?

– Был такой английский писатель, Оруэлл, – пояснил Князь: – он утверждал, что схема человеческого общества проста. Всегда есть две силы. Правительство, и оппозиция. Партия и диссиденты. Или вот, как сегодня – инновационники и сырьевики. Одни завинчивают гайки. Другие мечтают их развинтить, чтобы потом, вдохнув воздуха свободы, самим взяться за гаечные ключи. В ожидании этого они роскошествуют, сидят в мягких креслах, пьют ром с колой, и рассказывают друг другу анекдоты.

Князь широким красивым жестом рекомендовал поглядеть на вип – зону аэропорта, а потом вниз, на первый этаж.

– А есть народ. Пролетарии, как называл их Оруэлл. Они внизу. Они не претендуют. Они не будут у власти никогда.

– А мы? – с интересом спросил мальчик, стоящий рядом с мужчиной, на колоссальной высоте под куполом из полупрозрачного листового стекла кофейного цвета, придающего вечернему небу ультрамариновую темноту.

– А мы над схваткой, Леонид. Мы выше всех. Большинство людей там внизу знают, что вход в вип – зону закрыт, и думает, что это предел возможного. Они даже не представляют, что есть эскалатор еще наверх. Правда, он не работает. Придется, Ленечка, залезть самому.

– Дядя Князь, а почему вы тут не такой, как там?

Мужчина задумался. Потом сказал тихо:

– Я всюду одинаковый и ты тоже. Просто тут и там я кажусь разным. Надо уметь казаться.

– Ленька, ты паршивец! – меланхолично сказала Тамара, когда мальчик вернулся к столу и, залезши с ногами в плетеное кресло, свернулся в нем, как котенок: – вот улетит родная тетка на Север, а ты ей и рукой не помашешь. Слушайся дядю Принца, он тебя развлекать будет, пока я на Севере.

– Принц, а поехали с нами? – взмолился В. Т. Бондарь. Он видимо проиграл все игры на своем телефоне с разгромным счетом, и, судя по всему, счел это дурным предзнаменованием в делах житейских: – Леньку возьмем, Тамаре деться некуда будет. Просто пикник, одна семья…

– Не могу, – развел руками Принц: – дело Прибалта не раскрыто. И еще мне нужно найти одного одноклассника, так что покинуть Питер надолго я сейчас не в состоянии. С вами летит Вихорь…

– Но нужны твои мозги… Извини, Сережа, я не то имел в виду…

– Да что уж я… Да куда уж мне… – привычно отозвался Сережа.

Небольшой, красивого бежевого цвета самолет подкатил почти к посадочному терминалу и остановился, поджидая трап. Несколько рядовых пассажиров, ожидающих летной погоды, поднялись с чемоданов и пошли полюбоваться редкой птицей. Всегда находится пара таких вот любопытных, кто хотел бы знать, кто летает на красных, синих, черных с зазубренной полосой по борту самолетах и на всяких прочих летательных аппаратах, лишенных привычной белой окраски. Возможно, кто‑то из зевак слышал термин «борт ноль» или «борт одиннадцать», но сопоставить эти факты не у каждого хватает логики.