Кремлевский опекун

Ерунда! Что толку мечтать о том, чего быть уже не может по определению. Теперь искать, решать, делать выводы предстоит ему одному. И это, увы, не так просто. Андре, похоже, этого не понимал или не предполагал. Да и его адвокат Розинский – тоже.

Как опытный разведчик, Тьерри прекрасно осознавал, что, несмотря на всю предусмотрительность Андре, многие спецслужбы наверняка уже всполошились и запустили свою неповоротливую, но надежную машину, остановить которую теперь можно лишь одним способом – выполнить волю покойного.

А то, что машина запущена, Тьерри еще раз убедился сразу же по возвращении, прочитав шифрограмму из Монреаля об «орле и птенцах». Готье считал, что ее адресат – русские. Но с таким же успехом за судьбой наследства его друга, точнее, той его части, состоящей из оборонных заводов, могли следить кто угодно – американцы, китайцы, сами французы...

Тьерри потянулся к трубке и набрал телефон бывшего коллеги и приятеля Жана Готье. Тот ответил столь быстро, словно стоял у аппарата и ждал звонка.

– Старина Пьер, рад тебя слышать, – пророкотал из трубки знакомый глухой баритон. – После Монреаля ты, как подлодка, залег на дно. Интересно, в ожидании кого? Или чего?

– Все ждал, когда у тебя появится что-нибудь вкусненькое. Почему сам не звонишь?

– Старина, давай без церемоний! Из нас двоих звонит тот, у кого появилось что-то новенькое. Я слишком тебя уважаю, чтобы утомлять разговорами о погоде и бессмысленными беседами. Кстати, где встречаемся и когда?

– В кафе «Гранд-отеля» на углу Капуцинов и Опера. Давно не пил кофе в центре Парижа. К тому же в это время там полно туристов, что вполне нам подходит. Я уже выезжаю.

– Ты что, разбогател? Там же только эти самые туристы и старушки-миллионерши...

Но Тьерри уже положил трубку.

Подъехав к кафе, Пьер не сразу увидел коллегу, который скромно приютился за отдаленным столиком. Как раз в этом момент официант поставил перед ним две чашечки кофе, источающих довольно милый аромат для туристических кафе. Впрочем, не чета тому, который подавали в его брассерии возле дома в четырнадцатом округе.

– Платишь ты! – лукаво улыбнулся Жан. – Ты, как я слышал, получил состояние. Что же не обмолвился об этом сразу после приезда?

– Я отказался, – сказал Тьерри, присаживаясь к столику, пораженный осведомленностью своего бывшего сотрудника. – Что у тебя есть по существу, друг мой?

– Плохо по существу, – быстро сменил выражение лица Жан. – Хочу тебя сразу же предупредить, что вынужден выйти из игры. Мне пока, правда, не давали официальной команды, но ты сам понимаешь – лучше ее не дожидаться.

– Ты не сообщил мне ничего нового, – спокойно прокомментировал его заявление Тьерри. – Это сразу можно было предположить. Мое бывшее ведомство быстро сообразит, что оно не заинтересовано в поисках законных наследников Орлова.

– Пьер, но скажи, как миллиардер оказался твоим другом? Никогда бы не подумал.

– Так у меня и бывший российский президент, можно сказать, числится в друзьях.

– Не увиливай от прямого ответа, Тьерри. Ты знаешь, сколько у него денег?

– Узнал недавно от самого Андре. Кстати, их гораздо больше, чем пишут в прессе. Но это ровным счетом никакой роли не играло в наших отношениях. Потому что он мне о них никогда и не рассказывал. Нас объединяли другие ценности. А вот ты что знаешь о его оборонных заводах? Вот это как раз для меня темный лес.

– Да брось ты. Не может быть. Твой друг владел ультрасовременными заводами по всей производственной цепочке самого совершенного лазерного оружия. Так что, если против тебя выступит какое-либо государство, так ты не думай, что это против тебя лично, Пьер. Просто одни не хотят, чтобы эта технология и мощности попали, например, в Россию. А другие не хотят дарить их Канаде. Ладно, мне кажется, пора перейти на лирику. Я имею в виду поиски наследников твоего друга. В нашем посольстве в Москве работает некий Мишель Виньон. Кстати, можешь к нему обращаться, если понадобится, к разведке он не имеет никакого отношения. Мишель – мой однокашник по Сорбонне.

– Спасибо, очень ценный контакт. Выкладывай поскорее.