Кремлевский опекун

Вернувшись вечером в отель фактически ни с чем, Пьер ощутил необыкновенную усталость. Спину ломило, ноги гудели. Что значит давно не гулял по Парижу, все в машине и в машине. Хотя какие там расстояния в сравнении с московскими? Но тем не менее непорядок, мимоходом укорил себя он.

Пьеру даже стало лень спуститься в ресторан, хотя он ничего не ел после того, как слегка «поклевал» в самолете.

Эйфория по поводу вроде бы ухваченной ниточки, ведущей к цели – бывший разведчик подразумевал под ней письмо, – быстро улетучилась. И вновь в полный рост встал закономерный вопрос: что дальше? Неожиданно Тьерри, отнюдь не теоретически, а применительно к самому себе осознал, что некогда великой страны под названием Советский Союз, в которой большую часть своей жизни прожила в коммуналке графиня Орлова, давно не существует. Все это огромное пространство поделено на большие и малые государства, плотно оберегающие свой суверенитет и зачастую понимающие под ним свои административные границы. Он воочию представил, что ему вскоре придется хлопотать о визе в Узбекистан или Туркменистан, и ему немедленно подурнело. Пожалуй, бегущей от войны и НКВД графине Орловой с дочерью гораздо легче было добраться туда, чем ему теперь.

На Пьера нахлынула волна непреодолимого отвращения к политике и политикам, к безжалостной истории, которая каждый раз по-новому перекраивает мир, принося в жертву судьбы людей, раскидывая их по странам и континентам. Кажется, он впервые пожалел о том, что сам энергично и страстно способствовал развалу этой большой страны, с которой, во всяком случае, можно было иметь дело.

Теперь же все настолько осложнилось, пусть даже в бытовом плане, что невольно даже теряешься. Мало того что сама по себе история запутанная, так теперь еще проблемы с географией. С деньгами проблем нет, но как быть с изощренной азиатской бюрократией? Как быть?

Не было ни одной светлой мысли. Хотя нет, одна мыслишка появилась.

Долго копаться в памяти мобильного телефона Пьеру не пришлось. Секунду он еще в чем-то сомневался, а затем решительно набрал номер. В трубке долго не отвечали, потом раздался вежливый голос:

– Приемная слушает!

Тьерри смешался: что еще за приемная? Он был уверен, что Духон дал ему личный номер.

– Я бы хотел связаться с господином Духоном. Меня зовут Пьер Тьерри. Я его знакомый из Франции, – не дожидаясь дополнительного вопроса, пояснил он.

– К сожалению, господина Духона нет сейчас в Москве. Вы не могли бы позвонить денька через тричетыре?

– Жаль. Это вряд ли будет иметь смысл. У меня крайне срочное дело.

Женщина на том конце провода медлила. Зная, что в офисах от назойливых посетителей деликатно избавляются, Пьер лихорадочно старался что-нибудь придумать. Но в голову ничего не приходило.

– Это касается... нашей последней встречи в российском посольстве. Господин Духон поймет.

– Оставьте номер вашего телефона. Я постараюсь передать вашу просьбу при первой же возможности.

Тьерри продиктовал номер телефона с гостиничной карточки и сказал, что будет ждать и рассчитывать на удачу. Он вновь прилег на кровать и тут же заснул как убитый.

Проснулся он, когда солнце уже высоко взошло над крышами окрестных домов. Голова была свежей, а сам он был бодр, полон сил и страшно голоден. Тьерри вспомнил свои вчерашние поиски и разочарованно вздохнул. Тем более что никто ему не позвонил. Что теперь делать? Снова звонить в офис Духона просто несерьезно.

Он решил сходить в кафе, но тут раздался звонок.

– Пьер, дорогой, что происходит? На вас это совсем не похоже, я всю ночь вам звонил, и все впустую.

Судя по голосу, месье Александр пребывал в хорошем расположении духа. Тьерри от души его приветствовал.

– Признайтесь, это российский климат так на вас повлиял? – продолжал Духон в своей излюбленной шутливой манере. – Или, боюсь даже предположить, неужели женщина? Иначе у меня больше нет объяснений тому, что вы не могли проснуться.