Кремлевский опекун

Ну и, конечно, женщины! Обилие женщин – порочных, доступных, необходимых для самоутверждения и грубой мужской силы. Чаще всего гости привозили женщин с собой, чтобы не связываться с патриархальными местными простушками, за которыми надо было часами ухаживать.

– Ты чего там жмешься, парень? Хочешь попробовать? – как-то задорно спросил Диму во время очередной гулянки молодой отдыхающий.

Он уже пару раз отлучался, прихватив с собой сразу двух, будто сошедших с обложки модного журнала дам, и всякий раз возвращался умиротворенный, затихая на время в большом и уютном кресле.

Слегка утратившие глянцевый лоск от только что добросовестно выполненной работы дамы по-своему поняли реплику босса и вновь беззастенчиво принялись стягивать с себя лишние детали туалета.

– Давай дерзай, парень! Сисек и писек на всех хватит, – пошутил парень, заметив, что Дима смущенно остался в уголке, старясь не привлекать внимания. – Правильно я говорю, Танюша?

Он смачно шлепнул одну из девиц по полуголой атласной попке. Та подняла голову и с обезоруживающим интересом посмотрела на Диму затуманенным возбужденным взглядом. Посмотрела так, что у него заныло ниже пупка.

– Глянь-ка, Танюша, какой свежий юноша! Угости его как следует. Все оплачено, – не унимался бизнесмен.

– И вправду, мальчик хорош! Настолько хорош, что можно влюбиться. Я бы его сняла и без денег. Надо же иногда делать себе подарки.

– Но-но! Ты это брось, без денег… Я уже ревную, – наигранно надул губы парень. – Ну да ладно! Благословляю. Только чтобы отработать на полную катушку. Смотри у меня!

– Не надо меня уговаривать, и так уже вся горю. Красавчик! Пойдем, что ли?

Девушка по имени Танюша грациозно встала, откинула волосы и, покачивая стройными, едва прикрытыми бедрами, направилась в его сторону.

У Димы онемели ноги. Он никогда не видал таких роскошных женщин. Сначала она долго смотрела ему в глаза, словно завораживая взглядом, затем задрала ему футболку и, едва касаясь, ласково провела рукой по груди и животу. Уловив нервную дрожь, она пробормотала что-то невнятное и потащила за собой.

– Ну, погоди, не растрать себя раньше времени. Я хочу тебя…

Дима, как в тумане, поплелся за женщиной, до краев переполняясь незнакомой мучительной истомой. Танюша затащила его в шикарно обставленный номер, в углу которого красовалась широкая кровать, жадно прижала к своему соблазнительному пышному телу, ловким движением просунула руку в штаны. И тут же завопила от злости…

Он забился в ее руках, как пойманная птица, пока в изнеможении не выстрелил наружу, а уж потом, словно сорвавшись с обрыва, упал в какую-то пропасть…

– Ну что ж ты? Мы так не договаривались! – с искренней досадой и сожалением завизжала его спутница. Но тут же сдержала свой натиск. – Ничего, ты у меня совсем молоденький. Сейчас все исправим. Раздевайся и ложись на кровать.

Но Димке уже ничего не хотелось. Он растерянно смотрел на застывшую в непристойной позе женщину. Теперь она уже и не казалась ему соблазнительной. Следы расплывшейся косметики, хищный рот с густо намазанными губами, мерзкий винный перегар, смешанный с тяжелым ароматом духов…

Его охватило чувство брезгливости. Разом пропало всяческое желание к ней притрагиваться. Димка медленно отстранился, выскочил из комнаты и кинулся на улицу, чтобы вдохнуть глоток свежего воздуха. На душе было гадко и противно.

Глубокая ночь равнодушно висела над опостылевшим городом и рекой, не обещая скорого рассвета. В голове шумело. Из раскрытых окон доносились хриплые голоса и звуки угасающей гульбы.

Он почему-то подумал о Насте, представив ее со стороны, отстраненно и цинично. После приобретенного жалкого опыта волновавшие его чувства и порывы показались вдруг наивными и смешными. Оказывается, все очень банально и просто. Его смятение – всего лишь дикий, первобытный зов природы, нерасплесканная сексуальная энергия, которая рвется наружу, а вырвавшись, наконец, делает мир вокруг скучным и беспросветным.

Кто она такая, Настя? Она всего-навсего женщина, такая же, как все, как та, с которой он только что расстался без грусти и сожаления. Только нецелованная…

Вот возьму и поцелую. А там будь что будет.

В ту ночь он с юношеской самоуверенностью решил, что уже постиг все незамысловатые тайны секса и любви, даже не догадываясь, какая необозримая вселенная красок и полутонов, радости и мук, взлетов и страданий еще не открылась ему.

А потом, после озера, случилось все то, что рано или поздно должно было случиться. Мир взорвался многоцветным фейерверком и озарил их первую с Настей незабываемую ночь, когда он действительно впервые познал женщину, чистую и непорочную, как и он сам. Этой женщиной, его Джульеттой, не мог быть никто иной. Только Настя…

Когда все свершилось, он лежал с ней рядом, недоумевая и удивляясь самому себе. Сквозь сладкую усталость его постепенно заполняла щемящая нежность к ней, ее гибкому податливому телу и безрассудно раскрывшейся юной душе, излучающей светлую божественную радость.

– Мой милый, мой сильный, мой гордый, – шептала она, ласково прикасаясь теплыми губами к его шее и груди.