Кремлевский визит Фюрера

ГЕРМАНИЯ же и Польша воевали всерьез… Хотя события разворачивались так, что употреблять слово «всерьез» для оценки картины боевых действий становилось все менее серьезным.

Италия затаилась на альпийских перевалах…

Французы играли в карты и пили пиво в подземных комнатах отдыха на «линии Мажино»…

Англичане отсиживались за Ла-Маншем, разбрасывая над Германией вместо бомб листовки…

Америка ни воевать, ни затаиваться, ни забираться под землю, ни агитировать кого-либо не собиралась — она подготовила события и теперь брала стратегическую паузу.

Советский Союз, внимательно озирая окружающий мир, был сосредоточен. За его западной границей бои шли, за его восточной границей бои только что закончились… И запыленные войска ком-кора Жукова еще не успели смыть пот и пыль халхин-гол-номон-хонского инцидента.

Однако степную монгольскую пыль не смывали даже воды Халхин-Гола — тем более что они были отравлены японцами.

Не так-то просто было смыть и ту пыль, которую пускали в глаза европейским простакам в Европе накануне военной поры…

И чтобы увидеть это, вернемся-ка мы в мирное время — в последнюю неделю перед войной…

23 АВГУСТА 1939 года в парижском отделении ТАСС зазвонили сразу все пять телефонов. Увы, заведующий — сорокалетний Николай Пальгунов имел лишь две руки и два уха.

Руки отваливались, уши опухали… А звонки шли и шли — от звезд парижской журналистики и от провинциальных полудилетантов из микрогазеток, шли из министерств и посольств, из телеграфных агентств и частных квартир.

Звонили редакторы и дежурные чиновники, атташе и послы, посланники и просто любопытные граждане. Но разговоры были похожи один на другой, как два спелых парижских каштана…

— Это пункт ТАСС? — Да…

— Это правда?

— Что?

— А то, что передало телеграфное агентство Фурнье?

— Мы не пользуемся информацией Фурнье.

— Но оно сообщает, что Риббентроп прилетел в Москву для важных переговоров. Это правда?

— Не знаю.

— Значит, вы опровергаете сообщение Фурнье?

— Нет!

— Выходит — подтверждаете?

— Тоже нет.

— Итак, вы ничего не знаете?

— Точно!

— И комментариев нет?

— Пардон, какие могут быть комментарии к тому, о чем ничего не знаешь?!

И на этом Пальгунов опускал трубку на рычаг лишь для того, чтобы тут же снять ее вновь.

24 августа в Париж пришла уже точная информация, и теперь комментариев хватало без пальгуновских… А на пресс-конференции на Кэ д'Орсэ директор отдела печати французского МИД маркиз Фук дю Парк был косноязычен и язвителен одновременно.

И Пальгунов не удержался-таки от комментария:

— Словом, Quod licet Jovi, non licet bovi?

Соседи не поняли и после пресс-конференции подошли к русскому:

— Коллега! Что вы имели в виду?

— Вы интересуетесь переводом с латыни? Пожалуйста— что позволено Юпитеру, то не позволено быку…

— Это-то понятно. Непонятно, что вы имели в виду?

— Всего лишь то, что, по мнению Запада, то, что позволено ему, Советский Союз себе позволить не может!

— То есть?

— Господа! Чемберлен и Гитлер подписали совместную декларацию с заверением никогда более не воевать друг с другом 30 сентября прошлого года — сразу после Мюнхена… Не так ли? — насмешливо спросил Пальгунов.

— Ну, да…

— А Даладье подписал аналогичную декларацию здесь, в Париже, вместе с Риббентропом 6 декабря прошлого года. Верно?

— Не спорим.

— Ну вот, выходит, что Англия и Франция могут подписывать соглашения о ненападении с Германией, а СССР — нет?

— Но мы дали гарантии Польше!

— Господа! Это — ваши проблемы…

А в министерском коридоре Пальгунов наткнулся на Тадеуша Свенцицкого, носившего пышный титул «директора парижской службы Польского Телеграфного Агентства». Изысканно одетый поляк был немолод, начитан и претендовал на весомость…

Сегодня он был особо торжественен и величествен.

— Ваша страна ведет себя нелояльно, — заявил он. — Нам придется оставить на границе с вами три-четыре дивизии… Но меняется мало что — Гитлер уже начинает понимать, что мы не уступим. Польская армия — крепка, английские и французские гарантии не допускают уклончивых толкований… Все это Гитлер должен учитывать!

— Проше пана, в чем же вы усматриваете нелояльность? Три месяца назад, 11 мая, Варшава отклонила наше предложение подписать пакт о взаимопомощи!

— Мы никогда не пустим ваши войска на свою территорию.

В общем-то, так оно и вышло. Красная Армия вошла в Польшу сама —без спроса. Так ведь и на земли она пришла не чужие, а наши!

Как долго мы колебались в сентябре 39-го! Лишь в воскресенье, 17 сентября, Гальдер наконец сделал запись, которой в его служебном дневнике надо было бы оказаться на неделю, а то и на две раньше:

«2.00. Сообщение, что русские двинули свои армии через границу Польши.

7.00. Приказ нашим войскам остановиться на линии Сколе — Львов — Владимир-Волынский — Брест — Белосток.

в первой половине дня — обмен мнениями с ОКБ относительно будущей демаркационной линии…»