Крэнфорд

Капптапъ Броунъ нанялъ небольшой домикъ въ предмѣстьи города, гдѣ жилъ съ двумя дочерьми. Ему, должно быть, было болѣе шестидесяти въ то время, когда я въ первый разъ посѣтила Крэнфордъ послѣ моего переселенія изъ него. Но у него былъ мощный, мускулистый, упругій станъ; голову онъ держалъ прямо, ходилъ живо и все заставляло его казаться моложе своихъ лѣтъ. Старшая дочь его на видъ была такъ же стара, какъ и онъ, и открывала тайну: онъ былъ старше чѣмъ казался. Миссъ Броунъ, должно-быть, было лѣтъ пятьдесятъ; она имѣла болѣзненное, мучительное, озабоченное выраженіе въ лицѣ; казалось, что веселость молодости давно исчезла у ней съ лица. Но даже и въ молодости она должна была имѣть безобразныя и грубыя черты. Миссъ Джесси Броунъ была десятью годами моложе сестры и лучше ея въ двадцать разъ. Лицо ея кругло, съ ямочками. Миссъ Дженкинсъ сказала однажды, разсердившись на капитана Броуна (а за что, я сейчасъ вамъ разскажу), что она полагаетъ, миссъ Джесси ужь пора оставить свои ямочки и не пытаться цѣлый вѣкъ казаться похожей на ребенка. Это правда; въ лицѣ ея было что-то дѣтское и будетъ, я полагаю, до самой ея смерти, проживи она хотя сто лѣтъ. Глаза ея огромны, вѣчно чему-то удивляются, голубые, прямо-смотрящіе на васъ; носъ некрасивый, вздернутый; губы красны и влажны; она носитъ волосы небольшими рядами буклей, подкрѣпляющихъ эту дѣтскую наружность. Не знаю, была ли она хороша, но ея лицо нравилось и мнѣ и всѣмъ, и не думаю, чтобъ она была виновата въ своихъ ямочкахъ. У ней было что-то отцовское въ привлекательности походки и пріемовъ, и каждый наблюдатель женскаго рода мигъ открыть легкое различіе въ одеждѣ двухъ сестеръ; нарядъ миссъ Джесси стоилъ двумя фунтами въ годъ дороже наряда миссъ Броунъ. Два фунта были огромной суммой въ годовыхъ расходахъ капитана Броуна.

Таково было впечатлѣніе, сдѣланное на меня семействомъ Броуновъ, когда я въ первый разъ увидѣла ихъ въ крэнфордской церкви. Капитана я встрѣчала прежде, по случаю дымящагося камина, который онъ исправилъ простымъ измѣненіемъ въ трубѣ. Въ церкви онъ держалъ у глазъ двойной лорнетъ во время утренняго гимна, а потомъ прямо поднялъ голову и пѣлъ громко и внятно. Онъ читалъ отповѣди громче дьячка, старика съ пискливымъ, слабымъ голосомъ, который, я полагаю, обижался звучнымъ басомъ капитана и поэтому затягивалъ все выше-и-выше.

При выходѣ изъ церкви, бодрый капитанъ оказалъ самое любезное вниманіе двумъ дочерямъ своимъ. Онъ кивалъ и улыбался знакомымъ, но не подавалъ руки никому до-тѣхъ-поръ, покуда не помогъ миссъ Броунъ распустить зонтикъ, не освободилъ ея отъ молитвенника и терпѣливо не подождалъ покуда она дрожащими, нервными руками, приподниметъ платье, чтобъ пройдти по мокрой дорогѣ.