Креолка. Тайна аристократки

Слуга пришел в восторг, получив новое место. Когда он ушел, Айша пыталась свыкнуться с мыслью, что она, постоянно находившаяся в чьем-то подчинении, теперь заведет слугу. Айша попросила хозяйку навести справки о том, нет ли подходящей служанки, и наняла первую предложенную ей приятную стройную женщину. Та умела делать прически, выполнять обязанности личной горничной и делать необходимую работу по дому. Айша сказала:

— Мне нужно, чтобы здесь постоянно кто-то находился и открывал дверь. Слуги ночью здесь не будет.

Айша хотела, чтобы кто-то отваживал нежеланных визитеров. Граф де Брель, пытаясь установить за ней тайную слежку, доказал, что одинокой аристократке в Париже не удастся отвадить хищных мужчин: их не отпугнет ее положение. Айша улыбнулась, подумав, как будет раздосадован граф, узнав, что потерял того самого слугу, которому поручил шпионить за ней.

Айша вошла в спальню, расположенную между ее комнатой и комнатой служанки. Там стояла закрытая на замок шкатулка, в которой находились вещи отсутствовавшего маркиза. Вынув несколько колод карт и серебряное кольцо с лазуритом, она вернулась в гостиную и села за стол. Айша перетасовала колоду, следя за своими руками. Флорус говорил ей: секрет обмана состоит в том, чтобы точно проделать все движения. При этом не важно, обманываешь ты других игроков или нет.

В одно мгновение Айша согнула большой палец правой руки и ногтем открыла миниатюрную панель, вмонтированную в нижний контур кольца. Недовольная собой, Айша повторила это движение много раз, пока не сумела проделать его, не прекращая тасовать карты. Затем Айша раздала карты, следя за их рубашкой, но при этом глядя в крохотное зеркало, вмонтированное в кольцо, с тем чтобы увидеть в нем цвет, а при случае и значение карт. Потренировавшись час, Айша села напротив зеркала и стала наблюдать за своими руками, как бы со стороны.

Наконец Айша разложила карты и стала разглядывать кольцо. Ее восхитило мастерство ювелира, сумевшего сделать именно то, о чем она просила. Айше очень хотелось показать кольцо Флорусу, ибо идея создания этой вещицы принадлежала ей. Кольцо поразило бы его. Она помнила, как Флорус показывал ей, как снять колоду четыре раза — карты ложились на стол, затем их быстро подхватывали скользящие руки: «Видишь? Все карты идут в том же порядке, в каком лежали сначала. Никто ничего не заметит».

— А если заметит?

— Тогда удивишься так же, как тот, кто заметит это.

Ходить по магазинам с графиней де Рошфор было увлекательно. Цель состояла не в том, чтобы тратилась Айша; ей приходилось убедить графиню раскошелиться. Айшу водили по лучшим местам, где продавали перчатки, чулки, шали, ленты, кружева, шляпки и галантерейные товары. Она наблюдала за тем, как графиня делает крупные долги. Ни один магазин не смущал мадам де Рошфор. Она не чуралась ни одной закопченной двери, через которую другие дамы не решились бы войти. Графиня властно разговаривала с хозяевами, порой расспрашивала их о личной жизни. Лавочников это приводило в восторг. Спутница поднимала Айше настроение, была забавна, беззаботна и ласкова. Когда графиня устала, экипаж отвез обеих дам на улицу Сент-Оноре, к обеду, которого Айша страшилась.

Казалось, игра в карты не состоится и от пустой болтовни ее избавит лишь музыка и поэзия. Стихи обычно декламировал шевалье д’Эон. Графиня де Рошфор часто упоминала этого аристократа, и ее глаза выражали мечтательность. Услышав это имя, Айша вспомнила вечер в гостиной Ги де Ришмона, когда тот записал имя друга и просил ее обратиться к нему за помощью. Айша благодарила судьбу за то, что шевалье не видел, как она просит милостыню у каждого дома.

Айшу представили гостям, приглашенным на обед. Тут она впервые увидела шевалье. Стройный, высокий молодой человек робко смотрел на нее голубыми глазами. Айша смутилась.

— Я рассказывала мадемуазель де Нови о ваших новых стихах, — проговорила графиня, — и она просила меня убедить вас прочитать их.

Шевалье чуть откинул голову и иронически прищурился.

— Неужели нужно наказывать мадемуазель де Нови за ее визит в Париж, заставляя слушать поэмы о французских изгородях и пасторальных радостях Бургундии?

— Провинция — не единственная тема вашей поэзии!

— Ах, значит, она предпочла бы звон мечей и звук флейты?

— Почему вы так упорно высмеиваете собственные творения! — в отчаянии воскликнула графиня и обратилась к Айше: — Поверьте мне, он пишет на благородные темы, но никто не должен говорить об этом. Это право автора, которого я не понимаю.

При этих словах шевалье улыбнулся, и в это мгновение Айша вспомнила все.

— Ну конечно же! Это вы, это действительно вы! Меня заставили… Однажды я выучила наизусть ваши стансы. Мадемуазели… одной даме они очень понравились. Кажется, она записала их на одном суаре в прошлом году и привезла домой!

Удивленный шевалье приподнял бровь, но Айша уже не могла остановиться:

Истинна честь, которая ничего не требует,

Мишурная помпезность и мелочи жизни не липнут к ее имени.

Честь не глаголет, она действует; ей чужда похвала;