Креольская честь

— Я… я хочу сказать, что должна добраться до Хаммонда. Там я должна встретиться с мужем.

— Донованом Сен-Мишелем, — саркастически сказал он.

— Да, именно.

Престон хохотнул.

— Много лгунишек повидал я на своем веку, но вы самая отъявленная. Знаете, что я думаю? Вы просто-напросто сбежали. И скорее всего мистер Донован Сен-Мишель или какой-то другой человек, который считает себя вашим мужем, готов выложить кучу денег, чтобы вернуть вас домой.

— Что и говорить, она просто красотка, — вставил Маркус. — А до чего же хороши ее рыжие кудри!

— Она прехорошенькая. И с хорошим вкусом. Не из тех женщин, которые путешествуют в одиночку.

— Я ни от кого не сбежала, — соврала она.

Престон пропустил ее слова мимо ушей.

— Если у нее нет денег, может, мы отвезем ее обратно в Монтен? Наверное, ее разыскивает констебль. Скорее всего она жена или дочь какого-нибудь богатого-человека и за нее объявлено вознаграждение.

— Нет, — резко крикнула Ники. — Я им скажу, что вы пытались ограбить меня.

— Если ты беглая, а я бьюсь об заклад, что это именно так, они поверят нам, а не тебе.

— Ничего у вас не выйдет, — сказала Ники. Она быстро шагнула назад, открыла саквояж и вытащила пистолет Алекса. — Если ты сделаешь шаг в мою сторону, я выстрелю.

Престон рассмеялся и вытащил заткнутый за пояс бриджей пистолет.

— Видишь? И у меня такой. Лучше убери свой, пока не поранилась.

И с этой улыбкой он бросился к ней. Ники нажала спусковой крючок Ее руку отбросило назад, в воздухе запахло едким пороховым дымом. К ее ногам, тихо постанывая, рухнул Трэвер Престон. Отбросив пистолет, она нагнулась и схватила лежавшее в грязи оружие Престона, которое было многозарядным в отличие от пистолета Алекса.

— Не вздумай и ты что-то выкинуть, — стараясь, чтобы ее голос не дрожал, предупредила она Маркуса, который слез с повозки Она решительно навела на него пистолет. — Ты уже понял, что я слов на ветер не бросаю?..

— Да, мэм.

— Подойди ближе. — Маркус повиновался. — А теперь повернись и скрести руки за спиной.

Когда Маркус скрестил свои неуклюжие руки, Ники связала их всего-навсего носовым платком. Конечно, такие путы долго не могли бы продержаться, но Ники на это и не рассчитывала. Трэвер Престон, постанывая, слегка приподнялся. Пуля задела его плечо.

— Извините, мистер Престон, — сказала Николь. — Я никому не собиралась причинять боль, но я сыта по горло грубыми приставаниями. Заткните рубашкой рану, чтобы остановить кровотечение и обратитесь к ближайшему доктору.

Она села в повозку и слегка подстегнула лошадь. К ее изумлению, старый Зик потрусил рысью и бодро прокатил ее несколько миль.

Через час она сбавила темп и в течение дня уже не торопилась. До Хаммонда она, конечно, не доедет, но наверняка вдоль дороги ей встретятся постоялые дворы. В первом же она остановится на ночлег.

Ники старалась не вспоминать, какой опасности избежала.

Если бы Трэвер Престон вернул ее в Монтен, рано или поздно там установили бы, кто она и кому принадлежит. До приезда Алекса, если бы он соизволил приехать, ей пришлось бы сидеть в тюрьме.

При одной этой мысли по спине у нее побежали мурашки.

Затем она приободрилась. Теперь, когда опасность миновала, она стала думать, что весьма удачно выбралась из щекотливого положения. Она разделалась с этими людьми, как это сделал бы Алекс. Защитила справедливость и себя. Доктор быстро вылечит Престона. Вряд ли он обратится в полицию, ибо она уже далеко уехала, да и рассчитывать на вознаграждение двум жуликам не приходится.

Как и поклялась, она сама о себе позаботилась. И если понадобится, сделает это вновь. Не нужен ей ни Александр, ни кто-нибудь другой. Она сделала первый настоящий шаг к свободе.

Почему же внутренний голос все время твердит ей, что свобода от Алекса — всего-навсего другая сторона одиночества?

Алекс сел на «Прекрасную креолку» в Ла-Ронд и поплыл вверх по реке. Он хорошо знал капитана Мэддокса, седеющего пожилого человека, который водил роскошный пароход вот уже пять лет. За приличное вознаграждение капитан согласился сделать дополнительные остановки по пути «Мемфисской леди».

Каждый раз, когда «Креолка» причаливала, Алекс сходил на берег и быстро опрашивал всех, кто мог видеть одинокую беглянку.

Один худощавый блондин, который работал на конечном причале, как раз этой ночью находился на «Мемфисской леди». Он припомнил, что девушка, соответствующая описанию Алекса, села в Ла-Ронд, но больше он ее не видел и не знает, где она сошла.

— Очень красивая женщина, — сказал худощавый. — Волосы просто необыкновенного цвета Да и глаза — сине-зеленые. Аквамариновые. Не ослепительная красавица, и все же очень хороша собой. И такая соблазнительная фигурка.

— Это она, — дрогнувшим голосом сказал Алекс. Чересчур точное описание блондина вызвало у него и гнев, и боль.

Ники хороша собой, по-девичьи наивна и одинока. Ему было неприятно при мысли, что на нее будут глазеть мужчины, недоумевая, почему она путешествует одна, без спутника.