Крепче брони

У дальневосточника Матющенко рано умер отец. В большом горе была семья. Но нашелся добрый человек — старый коммунист Петр Климович Камоза, который стал отчимом шестерых детей. Поставил их на ноги, приобщил к колхозному труду. Один из организаторов колхоза в родном селе, Камоза убедил семью вступить в него. С его же помощью Василий Матющенко стал первым трактористом на селе.

На всю жизнь в душе Матющенко запечатлелся образ чужого, но дорогого и уважаемого человека. Вот за таких людей, за весь советский народ, за любимую Родину беззаветно сражался Василий…

Танки и пехотинцы все ближе и ближе. Раздается команда на открытие огня. Титов прицелился в бок крайнего слева танка. Выстрел. Но тот продолжал двигаться. Второй выстрел. Танк задымил. Есть!

Второй танк тоже был подбит кем-то из бронебойщиков. Шедший с правой стороны танк на какое-то мгновение остановился. Этим воспользовался Кондрат и прицелился в него. Но машина рванулась и помчалась в направлении окопа, в котором находился Титов. Видно, танкисты приметили место, откуда был открыт огонь. Выстрелить было уже нельзя. Титов сполз на дно окопа. Но едва посветлело, как лихой бронебойщик перебросил ружье на тыльный бруствер и дважды выстрелил. Машину заволокло черным дымом.

На рубеже началась беспрерывная стрельба из винтовок и автоматов. Это боевые друзья отражали атаки пехоты, не давая ей приблизиться к окопам. Взялся за винтовку и Кондрат. Но вот еще один танк приблизился к его окопу. Он уничтожил его из бронебойки в ста метрах от себя. Из шести танков, подбитых в этой схватке, половину уничтожил Кондрат. Это был новый славный боевой счет одного из тридцати трех. Героическими делами ответил воин на приказ Военного совета фронта.

Еще утром на счету Титова было 13 истребленных гитлеровцев. Теперь, ведя огонь из винтовки, он увеличивал свой счет. Кондрат считал, громко приговаривая: четырнадцатый, пятнадцатый…

К окопу Титова просочилось до десятка гитлеровцев. Но не таков Кондрат, чтобы дать себя в руки врагу. Он даже выждал время, чтобы они подошли как можно ближе. И когда наступила критическая минута, накрыл фашистов гранатой. Она угодила прямо в центр группы. Девяти вражеских солдат как не бывало. Десятого уложил Матющенко.

Но Кондрат увидел, что к его окопу пробирается еще группа фашистов с правого фланга. Титов повторил прежнюю операцию. Пятеро гитлеровцев свалилось наземь.

За каких-то полчаса боевой счет Титова вырос до двадцати семи уничтоженных оккупантов. Быстро рос боевой счет и Василия Матющенко.

Уже сгустились сумерки. Психическая атака не удалась. Полтора десятка воинов отстояли свой рубеж.

…Мне довелось в тот вечер побывать в этой группе на рубеже обороны. Как раз принесли ужин, и бойцы расселись за восточным бруствером окопов. Один из солдат, налив себе в котелок щей и подсев к Кондрату, спросил:

— Как дела, Титов?

Кондрат поднял кверху большой палец левой руки и, как обычно, бодро сказал:

— Как на высоте!

Весть о новом подвиге отважной тройки из числа защитников высоты под Россошкой быстро разнеслась по войскам армии, фронта и по всей стране. Газета «Правда» напечатала мою корреспонденцию о новом подвиге Титова.

Газета 62-й армии «На защиту Родины» обратилась к защитникам Сталинграда с боевым призывом: «Сражайся за Сталинград, как Кондрат Титов!». В передовой статье «Советский богатырь» было подробно рассказано о героизме Кондрата и его товарищей. Статья заканчивалась словами:

«Пусть пример героя вдохновляет каждого нашего воина на такую же беззаветную борьбу за Сталинград, за Родину.

Богата наша земля такими людьми, как Кондрат Титов, — и в этом наша сила, которую никому не одолеть.

Честь и слава русскому богатырю, героическому защитнику Сталинграда — Кондрату Титову!»[13]

У стен Сталинграда отважно сражались также Ковалев, Пуказов, Евтифеев, Стрелков, Мингалев, Прошин, Луханин, Почиталкин и другие воины из числа тридцати трех. Лишь Владимир Пасхальный, находившийся в госпитале, не принимал участия в сентябрьских боях.

В те дни из глубокого тыла на фронт от родных героев шли взволнованные письма. Весть о награждении участников битвы на россошинской высоте разнеслась по всей стране. Отцы, матери, жены и дети писали на фронт, выражая гордость, давали наказ скорее разгромить врага и возвращаться домой. Подчас написанные на клочках бумаги, письма вдохновляли воинов на новые ратные дела.

В разгар боев за Сталинград получил такое письмо от жены Лидии Афанасьевны и Леонид Ковалев.

«Добрый день, Леня, — писала она. — От души поздравляю тебя с высокой наградой — орденом Ленина. Вся семья шлет тебе, милый мой, горячий привет и наилучшие пожелания в достижении победы над заклятым врагом.

Письма твои, дорогой мой, мы получаем. Я много писала тебе о нашей жизни, о работе. Знай, дорогой, что работаем мы все не покладая рук, у нас одна мысль — дать фронту все, что требуется для быстрейшего разгрома ненавистного врага. Милый мой, я горжусь тобой. Ты — герой. Не знаю, как передать свои чувства к тебе.