Крепкий, как скала

— Иногда информация об источнике магии появляется во снах, но в других случаях записывается на бумаге. В любом случае, если повезет, это заклинание отразится на бумаге и расскажет нам не только о том, кто его произнес, но и где мы можем его найти.

— И ты уверена, что это не навредит тебе.

— Как я уже сказала, зеркало отражает магию обратно в шкатулку, а соль в дереве не дает ей вырваться наружу. — Уинн кивнула ему. — Давай. Положи ткань внутрь.

Нехотя Нокс позволил крошечному кусочку ткани упасть в коробку и наблюдал, как Уинн плотно закрывает шкатулку.

— Ручка сверху — это тоже своего рода индикатор. Когда заклинание израсходует всю свою энергию и завершится, она должна загореться. — Затем она отошла назад и скрестила руки на груди.

— И что теперь? — спросил Нокс после минутного молчания.

— Будем ждать.

Глава 9

Потребовались угрозы, запугивания, подкуп и применение физической силы, прежде чем Ноксу удалось заставить Уинн лечь в постель и отдохнуть. Маленькая ведьма пыталась сопротивляться, но, в конце концов, усталость взяла верх даже над ее упрямством.

Он убедился, что она заснула, и, взяв тело ночного, отнес его на задний двор. Там, среди деревьев и высокого забора, он принял свою естественную форму и поднялся в воздух.

Пролетел сквозь облака к озеру Мичиган, а затем сбросил ношу и позволил ей погрузиться в темную воду. У водных обитателей сегодня будет пир.

О, он не сомневался, что человеческие власти заинтересуются исчезновением одного из своих, но без доказательств они далеко не продвинутся. Помимо дела Уинн, у детектива множество других, над которыми он работал. Ей ничего не угрожает.

Нокс быстро проделал обратный путь и приземлился за домом Уинн, все путешествие заняло около часа. Войдя в дом через кухонную дверь, он посмотрел на разбитую дверь, через которое проник ночной.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы найти все необходимое, чем можно было залатать отверстие. В конце концов, он принял человеческий облик и прицепил пластик на прочную липкую ленту, которую нашел в одном из кухонных ящиков. После этого, конечно, не стало безопаснее… только если стеклянную дверь заменить на стальную… но зато насекомые не проникнут в комнату и ветер не будет задувать.

Удовлетворенный своей работой, он положил инструменты на место и закрыл дверь. Тут он заметил, что у его ведьмы в замок был вставлен ключ с красным шнурком. Он вспомнил, что видел подобное в доме ее матери.

Присмотревшись, он заметил слабое свечение, исходящее от ключа, и решил, что это, должно быть, какой-то защитный амулет. Жаль, что ночного не вышвырнуло из дома.

Он бесшумно двинулся по дому, притягиваемый своей ведьмой. В ее комнате было темно, но благодаря способности видеть во тьме, ему это не мешало.

Уинн лежала на боку, укрытая одеялом, одна ее рука была спрятана под подушку, а другая лежала рядом, сжатая в кулак. Она выглядела невинной и такой хрупкой, и Нокс почувствовал, как внутри него что-то шевельнулось, пока смотрел как она спит.

Он знал, что должен сосредоточиться на уничтожении ночных, которые угрожали человечеству. Только ради этого его призвали.

Его миссия заключалась в сражении с силами Тьмы, и все же Нокс знал, что, если придется выбирать между спасением мира и одной маленькой женщиной, он без колебаний пожертвует миром.

Это знание не давало ему покоя. Оно противоречило самой сути его существа, и все же он ничего не мог с этим поделать. «Первые Стражи чувствовали то же самое?» — задавался он вопросом. Когда им надоело защищать людей, к которым они не испытывали никаких чувств, с которыми их ничего не связывало, что они почувствовали, когда проснулись и увидели, что перед ними стоят их пары?

Нокс решил, что, наверно, это они и почувствовали, потому что в глубине души понимал: если бы маленькая ведьма попросила его в одиночку сразиться с самой Тьмой, он бы сделал это только для того, чтобы доставить ей удовольствие.

Его потрясла мысль о том, что женщина обладает такой огромной властью над ним. Не потому что боялся, что она может злоупотребить этой властью, а потому что знал, что он свирепое существо, а она нежная и слабая. Это нелепо.

Нет, слабая — неправильное слово для описания его маленькой ведьмы. Пусть Уинн хрупка и ее легко поранить, пусть ее жизнь коротка, но в ней чувствовалась необычайная сила каждый раз, когда она оказывалась рядом.

Он был связан с ее магией, но понимал, что дело совсем не в ней. Они дополняли друг друга, ее сила увеличивалась благодаря ему, а он становился сильнее благодаря ей. Все это вызывало у него непреодолимое любопытство и желание прикоснуться к ее магии, сгорев в ее ярком свете.

Не в силах бороться, Нокс осторожно взял одеяло и откинул его. Она сняла свою порванную и испачканную одежду, прежде чем лечь спать, и теперь перед ним предстали ее мягкие, соблазнительные изгибы, прикрытые розовыми трусиками и облегающей серой майкой, которые она надела перед сном.

От ее мускусного и сладкого запаха у него потекли слюнки. Словно магнит, она притягивала его к себе, и он, не сопротивляясь, следовал за ней.