Крепость

— В Rennes! — отвечает Старик и это звучит подчеркнуто равнодушно, — Да, сначала меня это тоже удивило. Ведь если они хотят от тебя узнать что-то, они могли бы тебя и здесь допросить. Ведь, собственно говоря, здесь тоже есть такой отдел: Отдел контрразведки Бреста.

Чувствую, как нервы напрягаются, но стараюсь говорить как можно ровнее: «А что это может значить?» — «Не многое. Я бы не принимал это близко к сердцу» — отвечает Старик и смотрит при этом на меня. А мозг свербит мысль: как просто он это сказал: «Не принимай к сердцу».

Старик задумался на миг. «Итак, я бы сказал, — вновь твердым голосом он говорит, — Тебе следует взять быка за рога. Как я вижу это дело: у тебя спросят какую-то информацию и все. В противном случае, процедура была бы несколько иная. Флотская контрразведка — это в конце концов — НАШИ люди. Может быть, хотят узнать что-нибудь простое, а мы тут головы ломаем. Твое счастье, что ты никогда не был заговорщиком» — «А если мне что-нибудь припишут?» — «Тогда за словом в карман не лезь!» — «Спасибо, утешил!» — отвечаю быстро, а самого гложет мысль: это в духе Старика. Хорошо ему говорить с орденом на шее! А как он разыграл свое незнание! Ведь все ясно как божий день: речь пойдет о Симоне!

— Ну а в случае чего, мы все еще здесь. Я постараюсь туда наведаться, — говорит Старик, — Завтра поедем в Logonna. А в Ренн — поедешь послезавтра. Тебе сообщат через адъютанта.

Так, Старик все давно решил! — Скажем так: часиков в 8 утра. Старик смотрит на меня изучающе. Собираюсь с силами, чтобы показать ему полное равнодушия лицо и не сдержавшись говорю: «Послезавтра в 8 утра в Ренн, в распоряжение контрразведки Флота!»

Смолкаю и думаю: Хорошо Старику говорить. То, что с этими братишками шутки шутить не придется, ясно, как пить дать. Но, что же от МЕНЯ надо этим парням? Почему он не вызывают Старика? А может, они просто не верят ему, и потому пытаются мне лапти связать? Но ведь не Я же приютил Симону в сердце флотилии? Не Я же водил Симону в Бункер, да при этом одел ее в форму морского офицера? Вот бы узнать, в чем они меня, собственно говоря, подозревают. В чем МОЯ вина? Пересекая плац, спрашиваю себя: Если в торговле на черном рынке — торговле ради флотилии — а СД это известно, то почему же тогда именно я?!

При этих мыслях останавливаюсь, разворачиваюсь и быстро иду назад и опять на второй этаж — сначала я мешкаю перед дверью Старика, но затем, собрав всю свою смелость, стучу в дверь: «Прости за ради Бога! — начинаю спокойно, — но позволь задать один вопрос?» — «Валяй!» — «Уж коли мой вызов связан с СД и наверное с торговлей на черном рынке, то почему они вызывают меня, а не тебя или твоего зампотылу? Почему они МЕНЯ на крючок посадили? То есть: Почему меня разыскивают?»

Помолчав некоторое время, Старик глухо говорит: «Тебя разыскивают? Тебе это кажется. Они всего лишь хотят выпытать у тебя всю подноготную. Может и ко мне еще подберутся».

С этими словами Старик впадает в задумчивость. Потупив взор смотрит в пол, как упрямый ребенок. Наконец откашливается: «Ты же хотел еще кое-что узнать о новых типах подлодок. пообщайся с инженером флотилии. Он хороший парень».

О чем это говорит Старик? Что это еще значит? Новые персонажи? Словно нет более волнующей темы!

Из головы не идет сообщение из Ренна, а Старик запросто перевел разговор на новые подлодки. Помолчав, он добавляет: «У инженера флотилии для тебя всегда есть свободное время», и это звучит так, словно Старик завершает разговор, и ничто более кроме технической информации его не интересует.

— Благодарю! — бросаю коротко и берусь за ручку двери.

— От него ты узнаешь все без прикрас. Он не будет втирать очки.

— Покорнейше благодарю! — и с этими словами покидаю кабинет. Неуверенно ступая, будто слепой, тяжело спускаюсь по лестнице.

Спустя несколько часов, лежа в кровати, ломаю голову по поводу Старика. Как всегда — абсолютно невозмутим. Это так же, как однажды какой-то эсминец накрыл нашу лодку и лег в дрейф. И в положении ноль, Старик, едва успев дать тревогу, во все свои 32 зуба заорал: «Они не стреляют! Адъютант — они нас не видят!»

На утро читаю последнее сообщение Вермахта и тут слышу крик Старика: «Лейтенант Буххайм! Через час выезжаем в Логона» — «По воде или по суше?» — наивно интересуюсь. «По дороге! — Старик в своем духе — Возьми с собой автомат!» — «Есть взять с собой автомат!» и театрально вскидываю руку. Взять автомат! В Daoulas случались нападения на немецких солдат, а нам как раз предстоит ехать через Даула.

Хорстманн тоже едет с нами. Несколько молодых офицеров-подводников уже в замке.

В машину с собой берем кадку. Старик устраивается поудобнее на переднем сиденье, рядом с водителем, мы с Хорстманном садимся сзади. Спустя некоторое время чувствую что как-то уж глубоко сижу. Забираюсь повыше. Теперь — ноги на седушке, автомат на коленях — чувствую себя лучше. Хорстманн садится также.

Старик оборачивается и с усмешкой смотрит на нас. На нем, что и следовало ожидать, его самая старая куртка.