Крепость большого леса

Второй снова сунул руки в «мох», оглядываясь на разведчиков, что-то прокричал, дождался, пока из «мха» перед ним вылезет фасетчатый шарик на коленчатом упоре, выдернул руки и припустил вслед за напарником.

– Уйдут! – охнул Редошкин.

Максим отодвинулся на метр, выстрелил из «бластера».

Паутина прогнулась под ударом воздушной струи, породив волну электрического сияния.

Максим выстрелил ещё раз, но на сей раз горячий вихрь не вырвался из раструба «бластера», а синяя искра на торце «приклада» перестала мигать, погасла.

Он швырнул оружие на пол.

– Сдох, зараза!

Редошкин подал ему «фаустпатрон».

– Бей! Зря мы его, что ли, тащили?

– Останемся без мощной пушки. У меня в запасе всего один «теннисный мячик».

– По-любому надо догнать лётчиков, иначе их не остановить. Будут продолжать пакостить.

– Это уж наверняка. – Максим отбросил колебания, отступил ещё дальше и активизировал оружие, найденное в ракете «космических торговцев» ещё почти три месяца назад.

«Фаустпатрон» не подвёл. Импульс неведомого поля превратил воздух в плазму, и возникший солитон снёс паутину как… впрочем, именно как паутину, клочья которой, просияв злыми электрическими молниями, унеслись в глубь зала, облепляя несколько «мшисто-грибных» «кочек». Одна из них, самая ближняя, за которой сидел сбежавший оператор, вскипела струями пара, превращаясь в букет полупрозрачных «водорослей».

Под потолком зала раздалось блеющее металлическое: бе-е-кл! бе-е-кл! бе-е-кл!

Разведчики метнулись в проход между «кочками», надеясь настичь бывших пилотов. Добежали до угла помещения, суженного в форме луча звезды длиной около десяти метров. Беглецы нырнули сюда и оставили открытой дверь в самом остром углу, выдвинутую на штангах.

Максим замер на мгновение, прислушиваясь к своим ощущениям, нырнул в проём. Перед ним открылся неосвещённый коридорчик, в конце которого светилась щель выхода. И эта дверь была открыта, что заставило майора остановиться. Он не раз участвовал в боевых операциях, преследуя террористов и бандитов, и почти всегда натыкался на засаду или ловушку, если двери после бегства противника оставались открытыми.

– Что застрял? – выдохнул Редошкин ему в спину.

– Они не просто так сбежали… они отступили, приготовив какой-то сюрприз. Отходим назад!

– Давай я проверю…

– Назад!

Попятились, напрягая слух, и услышали множественное цоканье, донёсшееся из открытой двери в конце коридорчика.

– Вот сволочь! Куда теперь?!

– За мной! Рядом с этим залом, если память мне не изменяет, есть отсек поменьше, туда, наверное, и сбежали наши парни. А в него можно попасть через другой коридор.

Максим выскочил обратно в зал с «кочками», сориентировался, и они вернулись к знакомому коридору, в котором остались лежать останки «многоножки».

Цоканье за спиной превратилось в металлический конский топот, в конце зала появилась точно такая же «многоножка» и устремилась в погоню.

Вихрем промчавшись по кольцевому коридору, миновав пару радиальных коридорчиков, свернули в третий и остановились на мгновение, прислушиваясь к цокоту преследователя.

– Догонит, падла! – хищно оскалился Редошкин. – Придётся глушить его «мячиком»!

Максим промолчал, взвешивая шансы обоих на решение двух задач: ликвидации охраны «центра обороны» и задержание лётчиков. Против пауков-носорогов и «многоножек» их земное стрелковое оружие было почти бессильно, а одним «мячиком» решить проблему охраны не представлялось возможным. Захват же зомбированных пилотов вообще превращался в невыполнимую миссию, так как, не уничтожив роботов охраны, догнать и пленить бывших соратников не стоило и мечтать.

– Уходим!

– Командир?! – опешил Редошкин.

– Попадётся закрытая перегородка – мы застрянем! Один «мяч» нас не спасёт! Сюда надо вернуться с хорошими пушками, либо с гранатомётом.

Цоканье приблизилось.

– Ладно, как скажешь.

Максим досчитал до трёх, но выскочить из радиального коридора в кольцевой не успел: недалеко раздался какой-то шум, треск, визг, донёсся двойной шлепок – словно на раскалённые кирпичи плеснули водой. Треск повторился, что-то рухнуло на пол, дробно застучали «подковы лошади» – если судить по звуку, – и всё стихло.

Максим выглянул в кольцевой коридор.

В паре десятков шагов от радиального коридора на полу кольцевого лежала груда подрагивающих обломков «многоножки», а за ней из соседнего радиального коридора выглядывал… лейтенант Точилин, державший в руках два «бластера».

Оба заметили друг друга. Возникла секундная пауза. Потом Точилин вышел в коридор, поднял вверх стволы «демонских» излучателей.

– Привет, Ребров!

Из-за спины Максима вышел Редошкин, поднял брови.

– Мать честная! А вот и он – весь в белом…

– Лейтенант? – показал зубы Точилин, наслаждаясь ситуацией. – Кажется, я спас ваши задницы, судя по отсутствию этих штучек?

Лейтенант покачал стволами «бластеров».

– Как ты здесь оказался? – процедил сквозь зубы Редошкин.

– Мы тоже кое-чему обучены. Над островом летают шмели и «птеродактили», я заинтересовался, увидел ваш самолёт. Короче, не слышу слов благодарности.

За спиной лейтенанта началось движение, мелькнул птичий силуэт, растопыривший крылья.