Крепость Магнитная

Как-то проснулся он, глянул на часы — пора! Умылся. Завтракать не стал. Взял палку и, любуясь рассветом, побрел вверх по тропке на гору Магнитную. Под ногами тощий, пересохший ковыль, приторно пахнущий чабрец, а чаще — камень. Идти без привычки нелегко. Остановился, поднял увесистый кусок железняка. Долго рассматривал, держа на ладони: отменный экземпляр — хоть в музей клади! Медленно — шаг за шагом — подошел наконец к карьеру, где денно и нощно добывается руда. Вот она — неисчерпаемая кладовая! Впрочем, так ли? Всему, известно, приходит конец. Но это вовсе не повод для беспокойства. Добыча руды идет полным ходом. Снова и снова поднимаются столбы взрывов. Немного спустя подойдет состав и начнется погрузка. Запасов сырья предостаточно! В одном из справочников прямо сказано: руды в горе Магнитной столько, что ее хватит для завода на триста лет! О чем же думать — впереди три века. Не мог знать Григорий Иванович, что скоро придет война, что через какой-то десяток лет он первым забьет тревогу о необходимости ускорить поиски рудных залежей. И это будет не так просто. Залежи окажутся не близко, даже очень далеко… Но все это потом.

А сейчас, взойдя на вершину горы, директор остановился: хорошо, на десятки километров вокруг видно! Но вот он посмотрел на город, на завод — много пыли, дыма и очень мало зелени! Поднимаются новые капитальные дома, вытягиваются ленты улиц, озеленением по-прежнему не занимаются. Неважно обстоят дела даже в центре, а что же там — на окраине? Ни деревца, ни кустика, далеко, насколько хватает глаз, — голая степь. Как можно жить без леса? Вспомнилось родное село Колышкино, что рядом с городком Катав-Ивановском, дубы, сосны, лиственницы. Сколько грибов, ягод, а птиц!..

Чуть ниже на склоне показался человек. Кто бы это? — И когда тот подошел ближе, безошибочно узнал Василия Никитича. Да, поистине комендант горы! Не успел ступить в его владения, а он тут как тут!

Запыхавшись, Василий Никитич остановился:

— Доброе утро, Григорий Иванович! Километра два за вами иду — не могу догнать. Даже сомнение взяло: не альпинист ли какой? Нет, думаю, все равно настигну!

— Жадный ты человек, Василий Никитич. Воздухом не даешь подышать. Не успел повернуться, как ты уже следом: кто, зачем? С какой целью?..

— Что вы, Григорий Иванович, полагал — понадоблюсь. Старожил, все тропки знаю. К тому же чутье пограничника… Рад, что вы наконец-то завернули в наши края. Хотите, в карьер спустимся, а то, может, сперва на аглофабрику? Но прежде всего разрешите поздравить вас с новым назначением!

Директор, будто не расслышав, продолжал:

— Душа болит… Куда ни кинь — степь. Хоть бы лесок или кустарничек…

— Что поделаешь, сама природа распорядилась.

— Природа во многом зависит от человека. От нас с вами. Вот мы смотрим на заводской пруд, любуемся. Миллиарды кубометров воды… Не пруд — море! А ведь это сделали люди, первостроители. Значит, можно и лес посадить. Запомните, эта задача должна быть решена нашим поколением. Да, да! Хорошо бы вдоль берега развести лозы, чтоб соловьи водились. Вербы, тополя посадить, можно и дубы, и березы, и лиственницы… А вон там, южнее города, разбить сады. Знаю, испокон века яблони здесь не росли. Вымерзали. Но кто же теперь не понимает — пруд смягчил климат. И вот вам живой пример — рабочие Первомайского поселка едят свои яблоки. На днях угощали…

— Я сам пробовал, — сказал Василий Никитич.

— Вот видишь, значит, есть смысл взяться за дело: и не откладывая, как можно скорее! Сад — это прекрасно!.. Да не туда смотришь, место для сада вон там, на склоне!.. И садить надо не гектар, не два, — двести, триста, а то — пятьсот!.. Сколько земли пустует. И земля ведь хорошая, подведи воду — озолотит!.. Однако размечтались мы! Хватит, веди, начнем с карьера.

33

Поздней ночью в двадцать седьмой барак неожиданно вошел участковый милиционер. Он был в темно-синей шинели, в сапогах, на голове — шапка-ушанка; видать, похолодало. Да и пора уже — осень. Остановился у порога и жестом поманил к себе парня, который сидел на койке с книгой в руках:

— Как фамилия?

— Дударев. А что?

Участковый приглушил голос до шепота и почти на ухо произнес: — Ладейников Платон Саввич здесь проживает?

— Да… Вон в углу спит. Зачем он вам?

— Так, можно сказать, по пустяшному делу. Разбуди, пожалуйста.

«Ничего себе — пустяк, — подумал Дударев, — поспать человеку не дают. Впрочем, может, что серьезное. Он ведь, Платошка, в осодмиле…»

Ладейников не заставил себя ждать, быстро подошел к участковому, застегивая пальто: он готов был выслушать, что там случилось, и, если надо, немедленно взяться за дело. Но участковый отвел его к тумбочке, где посветлее, вынул из кармана бумажку:

— Прочитай и распишись.

Пробежав бумажку глазами, Ладейников понял: это была повестка из военкомата. Ниже слов «приказано явиться» говорилось: «иметь при себе военный билет, паспорт, пару белья, кружку, ложку…»

— Значит, завтра на сборный пункт?