Крепость Рущук. Репетиция разгрома Наполеона

Ахмет-паша всё время наблюдал за ходом боя. Мужественно оценил свои потери, дал команду на отход в лагерь, расположенный у селения Писанцы.

Обескураженный разгромом конницы, визирь не стал испытывать судьбу. Решил дождаться подхода основных сил. Хотя он понимал, что дело не в количестве войск, а в качестве, дисциплине, силе духа. А всего этого в его армии не хватало, в отличие от армии Кутузова. Дали отбой и русские горнисты. Это Кутузов отменил преследование отступающих в лагерь турок.

Прошло время. Русские никаких действий не предпринимали. Великий визирь терялся в догадках: «Почему русские не преследуют, почему вопреки военной логики и всей военной науки не атакуют? Опять Кутуз-паша что-то замыслил». Ему, великому визирю Порты, одержавшему не одну победу над именитыми противниками, никак не удаётся понять тактику Кутузова.

Вызвал чорбаджи лазутчиков. Через мгновение тот вошёл в шатёр, прикоснулся ладонью к сердцу, склонил в почтении голову.

– Мехмет! – обратился паша к вновь назначенному чорбаджи разведчиков.

После неудачной операции по захвату Кутузова предыдущего чорбаджи разжаловали и в наказание отправили на галеры.

– Я хочу знать, что делается в лагере русских. Мне важен каждый момент в их действиях, перемещениях, расположениях полков. Какие приказы отдаёт Кутуз-паша, что предпринимает? Противник ведёт себя странно. Мы до сих пор думали, что Кутузов не занимается состоянием армии, кутит с конкубинами. А на самом деле он отлично подготовил армию, одни егеря чего стоили в сегодняшнем бою, не одну сотню моей конницы положили. Мне необходимо знать всё об армии русских, их командирах.

Выдержав паузу, продолжил:

– У тебя есть свежая информация из лагеря русских?

– Да, мой господин. Информация есть. Только что прибыл связной от моих людей из стана русских.

Чорбаджи ещё ниже склонился перед великим визирем.

– Говори, не тяни. Я слушаю.

– Ни одно подразделение из своих расположений не выходило. Но в лагере и крепости происходит движение, проводят в основном хозяйственные работы. Отправляют за Дунай обозы с ранеными и убитыми. Боеприпасы не подвозят, подкреплений в живой силе не поступает.

– Каковы потери русских? – поинтересовался Ахмет-паша.

– Убитыми около пятиста человек, раненых – семьсот человек.

– Каковы наши потери? Что тебе известно? Мне пока точно сказать не могут. Всё считают.

– Согласно пересчётам личного состава – у нас отсутствует в строю, не считая раненых, более пяти тысяч, из них две тысячи анатолийцев и более тысячи сипахов. Основные потери нам нанесли силы русской артиллерии, стрелки егерских полков, русская кавалерия, а точнее – казаки.

– О-о, Аллах, – воскликнул визирь, воздев руки вверх. – За что ты наказываешь нас, защитников веры великого пророка Мухаммеда, твоих верных сыновей? Да воздастся им по заслугам их. Аминь.

Обратившись на восток, великий визирь скорбно омыл лицо ладонями. Следом омыл лицо и Мехмет.

– Я приказываю докладывать мне каждые три часа обо всех изменениях в лагере Кутуз-паши. В случае выступления войск в нашу сторону, докладывать сразу.

Чорбаджи, пятясь в поклоне, вышел из шатра.

Глава 17

Вечерело. Боевые действия затихли. Русские войска приводили себя в порядок. Трудились похоронные команды, санитары. Подобрав с полей кровавой битвы погибших, хоронили тут же. Раненых бойцов погрузили в телеги, отправили на левый берег Дуная.

С усердием работали кашевары. Война войной, а еда по распорядку. Готовили кашу с мясом. Варили наваристые щи. Приказано выдать личному составу двойную порцию водки. Надо снять напряжение, тем более что сегодня была одержана славная виктория. Не подвели соколики. Не уронили чести. Сдюжили солдатики, отразили бешеные атаки турок и знатно их потрепали. Офицеры тоже славно потрудились, один генерал Войнов чего стоил. Вовремя пришёл на подмогу. Герой!

Генерал-лейтенант Войнов Александр Львович (1770–1831). Мастерская Джоржа Доу, Государственный Эрмитаж, Военная галерея, Санкт-Петербург

Главнокомандующий, отправив подробное донесение в Петербург, собрал совет. Дебаты были жаркими. Понимали, завтра будет ничуть не легче. Враг ещё силён. Следовательно, работы предстояло много. Но противника надо добить. Не дать ему опомниться.

Уставший Кутузов сидел во главе, слушал. Не перебивал. Перед советом говорил с Каменским. Тот докладывал обстановку. Известия ничего хорошего не сулили. Лазутчики доносили только неприятные сведения. Резервные силы в районе сорока тысяч, не останавливаясь в крепости, следуя приказу великого визиря, идут полным ходом на помощь. К утру, а может быть, и ночью, будут в укреплённом лагере Ахмет-паши. Силы явно неравные. Почти тройное превосходство. Но генералы, воодушевлённые удачной баталией, завидуя Войнову, его лихой атаке, рвались продолжить битву. Надеялись на воодушевлённое настроение личного состава.