Крепость Рущук. Репетиция разгрома Наполеона

У переправы опять появилось активное продвижение на левый берег. Так с переменным успехом остров всё больше и больше заполнялся турецкими войсками. Наконец турки стали переправлять обозы с армейским инвентарём, боеприпасами, продовольствием. Прибыла на остров и тяжёлая артиллерия. Всё громче и сильнее били по укреплённым позициям русских. Впрочем, большого вреда они пока не приносили. Русские, не давая раскрыть расположение своих батарей, вяло отвечали.

Зато Кутузов внимательно наблюдал за размещением османских батарей. Но главного не происходило. Ахмет-паша со своим штабом медлил. Переправляться не спешил. Осторожничал. Пытался разгадать план Кутузова. Сидел на правом берегу. Ждал подвоха. Уж он достаточно натерпелся от неожиданных выходок старого лиса.

Так продолжалось довольно долго. На острове собралось приличное количество турецких сил. Они усиленно окапывались, укрепляли свои позиции.

Наконец ближе к вечеру над одним из установленных на возвышенности шатров взвился штандарт верховного визиря. Но Михаил Илларионович хотел убедиться в личной переправе Ахмет-паши. Ещё тот хитрец. Визирь славился своим коварством. Недаром он стал верховным визирем: используя свою прозорливость, хитрость и тонко применяя коварные приёмы в разных дворцовых интригах, он обошёл Измаил-бея и других высокопоставленных вельмож.

Стемнело. Интенсивность обстрелов утихла. Иногда раздавались одиночные беспокоящие выстрелы из орудий.

По берегам среднего Дуная пошли запахи готовящейся пищи. То усиленно работали кашевары двух армий. С высокого минарета поселковой мечети, спрятанной за разновысокими пирамидальными тополями на живописном пологом склоне под стенами крепости, раздалась призывная песня муэдзина, приглашавшая на вечернюю молитву.

– Ну что, пора и нам умыть руки и, поблагодарив Всевышнего за милость его, приступить к ужину, – усмехнулся устало Кутузов, бережно убирая в кожаный футляр подзорную трубу.

Глава 19

В Стамбул прибыл гонец с вестью о разгроме русских полков у крепости Рущук, организованном преследовании бегущего противника в сторону Бухареста. По такому случаю во дворце султана устроили праздник, все поздравляли друг друга с победой.

Имя великого визиря Ахмет-паши восхваляли в вечерней молитве.

В этот вечер дворец султана был полон гостей. Все считали за честь поздравить султана с победой лично. По такому случаю женщины надели лучшие украшения, блистали богато украшенными нарядами.

Вдоль мраморной лестницы, прямо от входа и до коллонады горели свечи. В большом зале по краям восседали (а кто и полулежал) на многочисленных подушках почтенные гости. Подавали сладости, фрукты, ароматные напитки. Ягодные, фруктовые, настоянные на лепестках душистых чайных роз, их наливали в хрустальные фужеры, обрамлённые в золотую вязь. Обаятельные красавицы-наложницы танцевали перед гостями и султаном, восседавшем на богатом диване, установленном на возвышении для великого правителя.

Прибывающие гости подходили к Махмуду II с глубоком поклоном. Выражали благодарность за его мудрое правление, поздравляли с крупным военным успехом, желали султану здоровья и новых государственных успехов. Также с поклоном отходили. Угощались, любовались изящными танцовщицами. У всех было приподнятое праздничное настроение. Музаканты старались вовсю. Меняя друг друга, показывали своё мастерство, стараясь привлечь к своей игре внимание гостей. Их мелодичные протяжные звуки, извлекаемые виртуозной игрой, завораживали, услаждали изнеженных именитых гостей.

Султан Махмуд II (1785–1839)

Танцовщицы изящными движениями рук и женскими прелестями старались обворожить гостей. Поочерёдно выходили к центру и завораживали своей изумительной игрой прекрасных фигур.

В Петербурге пока известий не имели. Уж слишком длинна дорога от среднего Дуная до русской столицы. Хотя голубиная почта была использована Кутузовым. Но вероятность доставки была очень скромной. Михаил Илларионович использовал этот метод ещё во время дипломатической службы в Стамбуле. Иногда надо было опередить курьерскую службу, чтобы обесценить донесения конкурентов.

Невероятно, но к вечеру следующего дня весть о состоявшейся баталии у крепости Рущук в Петербург дошла. Особенно впечатлила разница в потерях. Турки потеряли более четырёх тысяч – против пятисот погибших с нашей стороны. Исходя из количества принявших в сражении войск – это были ничтожные потери. Не дожидаясь прибытия официальных гонцов с рапортами, было приказано возвести праздничный салют. Император сиял. Наконец дождались хоть какого-то просвета в череде полной неопределённости. В этот вечер во дворце разливали шампанское. На площадь выкатили для народа бочки с вином. Победу под Рущуком отметили салютом и красочным фейерверком.