Крепостная

— Не знаю, это незаметно случилось. А нынче, как увидела его три дня назад, так все в душе затрепетало, — произнесла дрогнувшим голосом Груша и, устремив взгляд на Агафью, немедля наклонившись ближе к няне, выпалила ей на ухо: — Ты подскажи, милая нянюшка, как мне быть? Я не знаю, как вести себя с ним.

— И что ж ты думаешь, что уже влюблена в него?

— Да, — утвердительно сказала Груша. — Каждый раз смотрю на него и налюбоваться не могу. Такой он милый, такой пригожий. А глаза-то у него какие добрые и яркие, прямо в самую душу проникают, — добавила вдохновенно Груша.

— Согласна. Андрей Прохорович мужчина видный, — согласилась Агафья. — А не стар ли он для тебя, Грунюшка?

— Ему всего двадцать девять лет, нянюшка, я уж узнала, — начала оправдываться девушка. — Это просто борода и усы его старше делают. А лицо и глаза молодые.

— Груня, ты со своей красотой могла бы за кого-нибудь и получше замуж выйти, нежели за управляющего, — заметила с любовью Агафья. — Может, какой столичный дворянчик найдется? Да и увезет тебя из этой глуши?

— Я же крепостная, няня, — с отчаянием воскликнула Груша. — Кто из дворян посмотрит на меня подневольную?

— Ты не похожа на дворовую, Груша. Франсузкий да итальский языки знаешь, на пианинах играешь да читать-писать умеешь. Какая ж ты простая девка? Умений-то у тебя не меньше, чем у самой княжны Татьяны. А ежели какой богатый дворянчик истинно полюбит тебя, так и не посмотрит на то, что крепостная.

— Няня, только Андрей Прохорович мне по сердцу, — насупилась Груша. — Не нужен мне никто больше. Однако я не знаю, нравлюсь ли ему.

— Ну уж не знаешь, — хитро заметила Агафья, обнимая девушку за плечи, и ей на ухо вымолвила: — Ежели не по сердцу ему была бы, не стал бы Елагин гулять с тобой у реки, когда у него даже свободной минуты поесть нету. Сегодня опять без завтрака на фабрику уехал, ни свет ни зоря. И к обеду, сказал, вряд ли вернется. Он в полях до позднего вечера пропадает.

— Вот было бы мне счастье, если бы выкупил он меня у господ. Я бы ему век верной женой была и любила бы его, — мечтательно сказала Груша.

— Хорошо, если так. Может, что и сладится у вас, — ласково сказала Агафья, погладив девушку по голове и, что-то вдруг вспомнив, проговорила: — Хотела тебя спросить, народу-то много будет на званом вечере у княжны?

— Наши уездные все дворяне и из соседних уездов, наверное.

— Ох, много-то как. Ладно, Грунюшка, надо мне идти уже, все спальни гостевые девкам велеть перемыть да проветрить, — заколыхалась суматошно Агафья. — Вдруг кто из гостей пожелает остаться на ночь?

Пятого мая в среду, в день, когда Урусовы устраивали званый прием, Груша решила после ранней трапезы немного покататься верхом. Княжна Татьяна с самого утра пребывала в подавленном настроении из-за того, что у нее, по ее мнению, не было на вечер нужного платья. Сперва Урусова отчитала свою горничную, так как дворовая девица не теми травами вымыла ее волосы, а затем за завтраком ворчала, что будет выглядеть как пугало в том платье, которое еще неделю назад решила надеть на вечер. Даже замечание Груши о том, что новое летнее платье княжны из тончайшего тюля очень эффектно и изысканно, не убедило Татьяну. В ответ княжна холодно заявила девушке, что та совсем не разбирается в нарядах и ужасно отстала от веяний моды в этом захолустье. Груша не обиделась на замечание княжны, так как была привычна к перепадам настроения Татьяны. Чтобы не маячить перед носом ворчащей княжны и еще более не раздражать, девушка спросила разрешения удалиться.

К десяти Груша была готова. Она надела свою единственную кобальтого цвета амазонку и связала плотной лентой на затылке хвост. Не надев шляпку, она вышла из дворца и устремилась к конюшням. Едва вошла внутрь, как нечаянно столкнулась нос к носу с Елагиным, который откуда-то приехал и препоручил своего жеребца конюху. Он был, как и обычно, одет в темные брюки, черный сюртук и короткие кожаные сапоги. Невольно обернувшись на вошедшего, Андрей вперил пронзительный взор в Грушу. Она приблизилась к нему и поздоровалась. Молодые люди не виделись почти два дня, так как вчера Елагин ездил в Москву по поручению княжны.

Андрей сглотнул комок в горле, едва завидев девушку, и тоже тихо поздоровался с ней. Груша вежливо попросила конюха Степана приготовить ей лошадь, ту, на которой она обычно ездила верхом. Едва конюх скрылся в нужном стойле, она обратила взор на Елагина, который словно замер в трех шагах и, похоже, не собирался уходить.

— Вы все решили с этим несчастным? — спросила участливо девушка. Андрей медленно кивнул, не спуская с нее страстного взора, и Груша вновь не в силах выдержать напряжение его взгляда опустила глаза на руки.

— Похоронят его завтра, как и положено, — хмуро заметил Елагин и приблизился ближе к девушке. — Верхом одна поедите? — спросил он вдруг. И Груша подняла на него глаза.

— Да. У княжны нет настроения кататься сегодня. Она к вечеру готовится, — объяснила она.

— Осторожнее будьте, далеко не уезжайте от усадьбы, — заботливо заметил молодой человек.

— Хорошо, — кивнула Груша.