Крещение огнем

Сержант взглянул ей в глаза и сдался. Спорить было некогда. К тому же, она права. Будь лейтенант мужчиной, он никогда не сделал бы такого предложения. Оно вырвалось у него непроиз­вольно, потому что он на миг забыл: лейтенант — не просто женщина, а пехотный офицер. Впредь надо следить за собой. Ривера молча повернулся и побежал за вторым отделением, на прощанье бросив Козак:

—      Только долго не возитесь и не лезьте в перестрелку. По­мните: у вас две минуты.

Снова повернувшись в сторону, откуда доносилась стрельба, Нэнси задумалась: как же быть с Коуди и Гаити? Может, добраться до угла и посмотреть, что там происходит? Но тут за поворотом послышался приближающийся топот. Мгновение спу­стя грянули винтовочные выстрелы, и в том месте, где улица изгибалась вправо, на мостовую полетели осколки бетона и шту­катурки. Поскольку ответных быстрелов из М-16 не последова­ло, а топот бегущих ног все Приближался, Козак решила, что это возвращаются Коуди и Ганти, а противник стреляет им вслед.

Выпрямившись, она опустила винтовку горизонтально и, ус­тановив переключатель на стрельбу короткими очередями, со­бралась идти на выручку. Но она успела сделать всего несколько шагов: из-за поворота выскочил Коуди, за ним — Гаити, а вдо­гонку им трещали выстрелы. Прижавшись к стене, Козак увиде­ла, как Гаити повернулся, опустил винтовку и дал очередь по невидимым преследователям. На миг стрельба стихла, и рядовой бросился бежать дальше.

Когда Коуди поравнялся с Козак, она окликнула его и пока­зала на открытую дверь:

— Скорее сюда!

Коуди, не мешкая, проскочил мимо нее и скрылся в доме. Теперь, когда он был в безопасности, лейтенант сосредоточила все внимание на рядовом Гаити. Забыв обо всем, она пристально следила за каждым его движением. Гаити, все еще находясь на углу, обернулся назад. Дальше все происходило будто в замед­ленном кино: рядовой стал поворачиваться, и вдруг Козак уви­дела, как глаза его широко раскрылись, будто он чему-то уди­вился. Вместо того, чтобы бежать дальше, он неуверенно затоп­тался на месте, а руки его взлетели вверх, будто он пытался сохранить равновесие. Но это ему не удалось, и он, выронив винтовку, стал валиться навзничь. Издали казалось, что он по­скользнулся на льду. Только лед туг был ни при чем: Гаити ранили.

Козак, не раздумывая, выскочила из укрытия стены и броси­лась туда, где упал Гаити. Единственная мысль — помочь това­рищу — толкала ее к раненому солдату. Что она будет делать, когда доберется до нею, Нэнси еще не знала. Она действовала машинально, повинуясь инстинкту.

Добежав до Гаити, она перехватила винтовку в левую руку, а правой ухватила его за плечевой ремень куртки. Не останавли­ваясь, она повернулась, чтобы бежать обратно, к открытой две­ри дома, но Гаити не двинулся с места. Тяжесть его почти двух­метрового тела, сопротивляющегося ее рывку, заставила Козак выпустить ремень. От неожиданности она потеряла равновесие и рухнула на спину, не подозревая, что это спасло ей жизнь: мексиканские солдаты только что выпустили по ней несколько очередей. С размаху ударившись копчиком об асфальт, она за­дохнулась от боли и растянулась на середине улицы, каким-то чудом не выпустив из рук винтовку.

Ей казалось, что она пролежала так целую вечность — глядя в небо и стараясь отдышаться. В первый раз с тех пор, как она покинула укрытие, лейтенант Козак задумалась о своем поступ­ке и его последствиях. Положение складывалось скверное: она беспомощно лежит под огнем рядом с раненым солдатом, не в силах двинуться с места, и тем более — сдвинуть Гаити. Поспе­шив на помощь раненому, она не оставила' Маупину никаких указаний и даже не попросила прикрыть ее. Они с Ганти оста­лись одни. И, что совсем плохо, послышались приближающиеся голоса. Говорили по-испански. Да, положение — хуже некуда. В этом сомневаться не приходилось. Прикусив губу, Козак перека­тилась на бок. Потом просунула голову и левую руку под ремень винтовки и перекинула ее за спину. Вцепившись обеими руками в куртку Ганти, она села, уперлась ногами в землю и изо всех сил потянула его на себя. Результат обескуражил: ей удалось сдвинуть тело всего на несколько сантиметров. Протащив его полметра, Нэнси отползла назад и приготовилась к следующей попытке. Но и она дала не лучший результат — еще полметра. До двери же оставалось метра три, которые казались ей десятью километрами. Но другого выхода не было. Козак повернулась и приготовилась сделать следующий рывок.

Вдруг какая-то тень закрыла от нее небо и дома. Лейтенант подняла голову: перед ней, возникнув словно из-под земли, сто­ял мексиканец с винтовкой в руках и рассматривал их с Ганти. Поскольку Нэнси смотрела на него снизу, он показался ей на­стоящим великаном.