Крещенные кровью

– Нет, – ответила она уклончиво. – Он просто помогает мне.

– А где его черти носили, когда ты подыхала на обочине? – сузил глаза Васька.

– Тогда Василий был далеко отсюда и не знал, где я, – не отводя глаз от окна, холодно ответила Альбина.

– Ты, наверное, считаешь меня круглым дураком, девочка? – усмехнулся Носов. – Твой брат не знал, где ты, когда ты подыхала с голоду на улице… А как же он нашел тебя в коммуне? Как вы умудрились найти друг друга, твари Божьи?

Его вопрос остался без ответа. Они несколько суток не разговаривали друг с другом, пока ехали до Москвы, а когда поезд благополучно прибыл на вокзал… Васька тихо улизнул из вагона и растворился в толпе. Он понял, что сделался пешкой в какой-то очень серьезной игре и что Альбина использует его в своих, наверное, тесно связанных с органами ОГПУ целях. Затеряться в большом городе казалось несложным, и Васька тут же воспользовался предоставленной возможностью.

* * *

Расставшись с Альбиной, он снова почувствовал себя счастливым и свободным.

Носов никогда раньше не бывал в Москве. Огромный город с особым укладом жизни – сколько раз Васька мечтал о нем во время отсидок в лагерях! Душу переполнял восторг. Хотелось громко петь, не спеша разгуливая по столице. Его интересовало все. Поселился он в гостинице на окраине, но в номер возвращался только поздно вечером, переночевать, рано утром снова отправляясь на прогулку, благо денег имелось достаточно: беглец прихватил из поезда всю наличность.

Его активная натура требовала действий. Если в Москве так хорошо, то как же поживается в буржуйских столицах? Там для богатых – рай! И Васька всей душой стремился к этому раю. Клад скопцов, казалось, теперь уже был где-то рядом, только руку протяни.

Опомнился Васька в купе, в вагоне поезда на Тамбов. За окном шипел пар от стоявшего на соседнем пути паровоза. Сейчас он совсем не был похож на себя прежнего: свежевыбритый, в приличном костюме… Носов смотрел в окно, но ничего не видел, кроме отражения собственного лица, которое выглядело незнакомым, почти чужим. Тогда он подмигнул отражению.

В дверь купе постучали. Васька только успел перевести на нее взгляд, как она распахнулась, и вошел незнакомец, легким поклоном головы поприветствовав Носова. Мужчина представился:

– Аркадий Косогоров, музыкант. Еду на гастроли!

– Ефрем Романович Родионов, – нехотя представился Васька. – Я часовщик.

Косогоров расположился на своем месте, напротив, и, как показалось Носову, доброжелательно посмотрел на него.

– Так что, будем знакомы?

Протянутая рука показалась Ваське хрупкой и нежной, как у женщины, и он осторожно пожал ее, боясь как бы ненароком не повредить длинные тонкие пальцы музыканта.

– Есть предложение перекусить и немного выпить. Так сказать, за знакомство, – сказал Косогоров, вопросительно глядя на Носова. – Я ужасно вымотался за день… Несколько концертов подряд – и бегом на поезд. Представляете, Ефрем Романович, на мой концерт в Тамбове уже все билеты распроданы! Полный аншлаг, представляете?!

– С трудом, – усмехнулся Васька. – Я не интересуюсь музыкой и равнодушен к песнопениям.

Затем они более трех часов провели в вагоне-ресторане. Косогоров сыпал пикантными анекдотами, которых знал превеликое множество. Одинаково щедро сыпал он и деньгами, заказывая самые дорогие блюда и напитки.

Когда мужчины вернулись в купе, оба едва держались на ногах и еле ворочали языками.

– Ну что, догонимся еще по одной на сон грядущий? – предложил попутчик, доставая из портфеля фляжку с коньяком. – Прекрасная вещь. Букет… Обалдеть можно!

Они выпили по рюмке, закусили лимоном, и… Васька провалился куда-то в тартарары, даже не успев коснуться головою подушки.

Открыв глаза, он не сразу сообразил, где находится, несколько минут прислушиваясь к однотонному перестуку колес вагона. Потом вскочил и осмотрелся. Попутчика и вещей в купе не было.

Васька почувствовал тошноту и поспешил в туалет, где опустив стекло, вдохнул полной грудью прохладный воздух. Голова закружилась, и он оказался не в состоянии определить, ни сколько времени провел в поезде, ни когда прибывает в Тамбов. Только тут Носов понял, что «лопухнулся» самым настоящим образом, став жертвой обокравшего его попутчика.

– Будь ты проклят, козел, – пробормотал он, проверив одежду, и с облегчением нащупав в одном из карманов документы.

Вор оказался «порядочной сволочью».

Тамбов встретил его пасмурно и настороженно. Было темно и холодно. Васька шагал не торопясь, не имея понятия, где переночевать. Замерзая, он смотрел на встречных с завистью: у тех имелась крыша над головой, а у него таковой не предвиделось. На глаза наворачивались слезы: Носов чувствовал себя брошенным и одиноким.

На перекрестке Васька постоял в раздумье, не зная, куда идти. Очень хотелось есть. Оставалось только рискнуть и раздобыть деньжат старым проверенным способом. Голод не тетка. Взяв из сумки пару носков, Васька засунул один в другой, затем вложил в них увесистый камень. Инструмент для нападения был готов. Дело оставалось за малым – найти подходящую жертву.