Крещённые небом

— На Викторе Фёдоровиче лежала ответственность за технику, которая находилась тогда в подразделении, — дополняет ветеран Группы «А» Игорь Владимирович Орехов, — машины, бронетранспортер. Он четко подходил к тому, кто будет сидеть за рулем в каждом отделении, и не допускал, чтобы техника простаивала. Выходим на дежурство — Карпухин на месте? — значит, сегодня будет выезд! Хотя это было проблематично — гонять по Москве на БТРе. Мы выезжали на МКАД и делали по ней кружочек.

Среди операций, в которых принимал участие Карпухин, — освобождение пассажирского самолета Ту-134, захваченного 18 ноября 1983 года бандой особо опасных террористов в воздушном пространстве Грузии, убивших несколько человек — членов экипажа и пассажиров. В Тбилиси экстренно вылетели сотрудники Группы «А» во главе со своим командиром Г. Н. Зайцевым.

Карпухин находился вместе с Геннадием Николаевичем, осуществляя связь со штабом и координацию действий всех групп в месте проведения специальной операции. Естественно, он рвался к самолету, но был остановлен командиром: «Герой Советского Союза у нас в группе один. Надо тебя поберечь!» Но дело, в первую очередь, заключалось в его крупных габаритах. Он и в обычную-то дверь проходил с трудом, а где тут ему, настоящему богатырю, по люкам нырять.

Воспоминая операцию, Игорь Орехов отмечает:

— Когда снайпера докладывали, что они видят в проеме двери самолета террористов, Виктор Фёдорович не просто это ретранслировал, но сопровождал своими комментариями: «Ребята на крыльях, не переживайте! Если надо, то мы сейчас его уложим. Наша задача — та же, все в порядке!» Это звучало и как указание, и одновременно успокаивало, придавая уверенность: операция идет по плану. Было около трех градусов, холодно. На нас обычное «хэ-бэ» и бронежилет. Уже потом мы посчитали, сколько лежали на этих крыльях, — около семи часов.

— Непосредственно от «Фёдорыча» нам поступила команда «Штурм!», — дополняет коллегу Александр Валентинович Ларин. — До этого постоянно возникали неожиданные ситуации: то у Игоря Орехова иллюминатор не открывался, то террористы, нервничая, высовывались из дверей, а один прямо из люка, над головой того же Игоря. Мы лежали на крыльях самолета, обстановка — напряженная, однако комментарии Карпухина, честно говоря, успокаивали, и не было ни тени сомнения: операция пройдет успешно.

О том же рассказывает и еще один участник операции в Тбилиси, Владимир Алексеевич Игнатов, который по прошествии многих лет создал и возглавил Военно-патриотическое объединение «Альфа» имени Героя Советского Союза В.Ф. Карпухина:

— Тяжело было: ночь, холодно, перед рассветом — штурм. Я до сих пор помню его команду: «Что, ребята, пошли! Удачи вам, вперед!» Это придало сил. Мы захватили самолет и освободили заложников.

Вся эта тяжелейшая операция детальным образом описана в книге Геннадия Николаевича Зайцева «Альфа — моя судьба», в главе «Кровавая свадьба», поэтому ограничимся лишь констатацией фактов. По команде штаба иллюминаторы аварийных люков были выдавлены внутрь салона. Через передний люк с левой стороны в середину первого салона была заброшена ГСЗ, в ответ на выстрелы террористов с правого борта «альфовцы» метнули еще две штурмовые гранаты. Одновременно с этим штурмовая группа, проникшая в кабину лайнера, ринулась внутрь, применяя против бандитов приемы рукопашного боя.

С рассветом 19 ноября трагедии был положен конец. Собственно нейтрализация террористов заняла всего восемь секунд. По окончании операции сотрудники «Альфы» выстроились перед самолетом. Карпухин доложил своему командиру, что потерь среди личного состава нет, оружие против преступников в самолете не применялось и все пассажиры эвакуированы.

Остается добавить, что за Тбилиси Виктор Фёдорович был награжден знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

ТЯЖЁЛЫЙ. КАК ТАНК

В 1984 году Карпухин стал заместителем командира Группы «А», а в ноябре 1988-го, будучи полковником, принял от Геннадия Николаевича Зайцева, ушедшего на повышение, командование «Альфой».

— Не каждому дано было прожить такую жизнь, — говорит Владимир Владимирович Елисеев. — Жесткой, непреодолимой границы — он начальник, а мы подчиненные — не существовало. Отношения его были с кем-то дружеские, с молодыми бойцами — отеческие. Впервые я встретился с ним в 1986 году, когда в составе подразделения мы проходили воздушно-десантную подготовку под городом Чеховым. Карпухин приехал на «Волге», вышел из машины — в джинсах, рубашке. Спросил парашют, надел его и «сиганул» с Ан-2. Ощущение было такое, что приехал человек, уверенный в себе и в тех, с кем работает, доверяющий ребятам на укладке, — взял первый попавшийся парашют и без страха шагнул за борт.

А вот оценка полковника Леонида Гуменного, прослужившего в подразделении почти двадцать четыре года: