Крещённые небом

— Подъезжаем, а при входе лежит Валерий Петрович Емышев с измочаленной кистью руки, — морщится Берлев. — Я быстро наложил ему жгут, и Володя Гришин остался с ним. Сергей Коломе-ец говорит: «Дед», мне что-то обожгло грудь» — «Ты ранен», — отвечаю, и прислонил его в уголок. Вокруг был шквал огня. Все горит, как будто электросварка! И тут Карпухин приказывает: «Вперед!» Как встали, так и побежали: первым — Саша Плюснин, за ним Витя и третьим я.

ГЛАВНАЯ ЦЕЛЬ — АМИН!

Бой во дворце сразу принял ожесточенный характер. Спецназ КГБ действовал отчаянно и решительно. Если гвардейцы не выходили с поднятыми руками, то комнаты «вычищали»: выламывали двери, один боец бросал гранаты, а другой «обрабатывал» помещение из автомата и пулемета. «Пленных не брать», — такова была первоначальная команда. Главная цель — кровавый диктатор Амин. Внутри горел яркий свет. Электропитание было автономным, и чтобы хоть как-то укрыться от пуль и разлетающихся во все стороны осколков, бойцы спецназа стреляли по люстрам и светильникам.

— По лестнице я не бежал, я туда заползал, как и все остальные, — усмехнулся Карпухин. — Бежать там было просто невозможно. Там каждая ступенька завоевывалась… примерно как в Рейхстаге. Сравнить, наверное, можно. Мы перемещались от одного укрытия к другому, простреливали все пространство вокруг, и потом — к следующему укрытию.

По словам Берлева, первоначально предполагалось заходить во дворец с разных сторон. Но когда штурмовая группа «Зенит» попыталась проникнуть в Тадж-Бек с другого направления, это не получилось, поскольку все окна были предусмотрительно забраны прочными решетками.

В какой-то момент боя в конце коридора первого этажа показался гвардеец, вскинул автомат, но почему то не выстрелил. Об этом эпизоде Карпухин рассказывал так:

— Взяли первый этаж, двинулись на второй. Вдруг мне навстречу, откуда ни возьмись, выскочил аминовский гвардеец. Я в него выстрелил из автомата — щелк! — патроны кончились. А тот в меня уже целился. Ну, все думаю, прощай, белый свет… Но и у него не оказалось патронов. Тогда он мигом в лифт шмыгнул, а я ему в закрывающиеся двери гранату бросил… На том и расстались.

…Бойцы спецназа КГБ продвигались все дальше и дальше. Офицеры и солдаты личной охраны Амина сопротивлялись, но поделать ничего не могли. На втором этаже разгорелся пожар, что оказало на обороняющихся гвардейцев сильное психологическое воздействие. Услышав же русскую речь, они в итоге стали сдаваться бойцам советского спецназа как представителям «высшей» силы.

Как уточняет Берлев, установка была такая: «Зенит» блокирует первый этаж, а бойцы «Грома» любыми путями должны были проскочить на второй этаж, главное — не дать Амину уйти.

— Так получилось, что у меня прострелили магазин автомата. Я задержался, а Виктор и Саша проскочили по лестнице на второй этаж. Потом, когда я их догнал, то увидел лежащими на полу жену министра культуры Шенафи, сына Амина и еще кого то. Продвигаясь по этажу, открывали двери, бросали гранату и давали автоматную очередь.

…У стойки бара лежал Амин в адидасовской маечке с голубой каемочкой и белых трусах. Его достали осколки гранаты, брошенной Александром Плюсниным.

Бой заканчивался. «Вить, надо найти Джандада, предателя этого», — сказал Берлев. Стали искать. В одной из комнат, за шторой, заметили прячущегося человека. «Джандад!» — крикнул обознавшийся Николай Васильевич. Карпухин тут же вскинул автомат. «Врач, врач!!» — заорал мужчина, оказавшийся внешне похожим на начальника личной охраны Амина. Берлев едва успел отвести автомат в сторону. Потом этот врач помогал оказывать помощь раненым.

Наверху еще припадочно стреляли афганцы.

— Пошли туда! — не мог успокоиться Карпухин.

— Нет, — возразил Берлев, — пусть еще постреляют. Патроны кончатся, тогда пойдет.

Штурм Тадж-Бека длился сорок минут. Спецназ КГБ потерял убитыми пять человек. Во время сражения, когда почти все бойцы «Зенита» и «Грома» были ранены, Виктор Фёдорович, оказавшийся в самом пекле, не получил ни одной царапины.

Наступила тишина. В контуженной близкими взрывами гранат и выстрелами голове Берлева вдруг отчетливо раздался щелчок, и всплыла картина: гвардеец возле лифта, направивший на Карпухина автомат, закрывающиеся двери лифта… Граната в руке Карпухина, взрыв.

— Догадался я, что это за щелчок был. Пошел к лифту, пошарил в проеме — достал автомат, передернул затвор: «Карпухин, смотри!» — ни одного патрона.

Сели, выпили припасенной водки. Тут же поблизости врач-афганец, жена Амина и две его взрослые дочери — испуганные, трясутся. У одной ранение в колено, у другой осколок пробил икроножную мышцу. (Чуть позже «альфовцы» отвезут их в медсанбат.) Неожиданно прибежал Валерий Востротин и буквально повис на Берлеве и Карпухине:

— Молодцы, ребята! Вы успели! А то «Василек» уже был готов нанести удар.