Крест и посох

Однако лестью невысокого, но крепко стоящего на земле кряжистого мужика пронять, как оказалось, было нельзя, и тот упрямо возразил:

— И получше есть, княже. Петряй в Переяславле да Егорша в Пронске. А уж в Рязани стольной и вовсе. Один дед Мосяга, который мне учителем доводится, помимо меня еще двух-трех таких же обучил. За похвалу благодарствую, но только думается мне, что не затем ты зазвал меня. — И он выжидательно посмотрел на князя.

— Это верно, — кивнул Константин. — Не затем. Есть у меня к тебе заказ наиважнейший. И не ведаю я, кто кроме столь славного искусника за такое дело возьмется и выполнить его сможет. Такого ведь ни ты, ни другой какой мастер на Руси еще не делали. Первым будешь.

— Оно, конечно, за почет поклон тебе, княже. — И Юрий еще раз, хотя уже не так низко, как в первый, склонился перед Константином. — Однако заказ твой приять невмоготу мне, княже.

— Это еще почему? — удивился Костя. За три с небольшим месяца он как-то успел отвыкнуть от возражений со стороны простого люда, все больше и больше врастая в княжескую личину, и сейчас уже не столько негодовал, сколько искренне недоумевал, получив отказ — уж больно непривычно стало такое слышать.

— Нечем делать, — развел руками Юрий. — В прошлом месяце исполнил я твой последний заказ. Все в лучшем виде — как ты и повелел. Да и княжичу твоему переделанная мною бронь в пору пришлась — сидит как влитая. Малость на железо поистратился. Пришлось инструмент свой вместе с кузнею боярину твоему заложить, который в резу куны дает. Думал, за месяц рассчитаюсь, когда ты со мной расплатишься. К тому же ты слово княжье давал и за последнюю работу уплатить, и за то, что раньше заказывал. К дворскому твоему раз пять совался, да куда там — дальше приступка[12] он и не пускал. Пошмыгает носом своим длиннющим, дескать, нездоров ты еще, да и назад ужом. Или в житницу, или в иную какую подзыбицу[13] нырнет, и нет его. А реза-то растет помалу. Сегодня я ужо вдвое более против взятого должен.

— Ого, — покрутил головой Костя. — А кто же это из моих бояр такой прыткий?

— Известно кто, — слегка усмехаясь неумело играющему в забывчивость князю, — и мне нарочно, поди, на память жаловался, а чтоб гривен не платить, хитрован. — Юрий насмешливо назвал печально известное многим жителям Ожска имя: — Житобуд.

Константин тут же вспомнил недавний пир и внезапное умопомрачение несчастного боярина сразу после того, как тот разобрался, сколь много потерял в одночасье после растреклятой мены с князем. «Не зря я его обобрал, паршивца»,— мелькнула у него в голове злорадная мысль и он Уверенно обнадежил Мудрилу:

— Слово князя — золотое слово, — сразу же уточнив: — Разумеется, если слово это дал тебе я.

— И я так же помыслил, княже, когда заказ твой исполнял, — без тени улыбки согласно кивнул Юрий. Только где-то глубоко в его глазах при этом прыгали насмешливые бесенята. Впрочем, возможно, что Косте это только показалось.

— Ну, тогда будем считать, что это затруднение мы разрешили, — хлопнул Юрия по плечу князь, но тот, не угомонившись, переспросил:

— Это со всем долгом или только с последней работой?

— Полностью со всем долгом и даже с резой, что ты выплатить обязался и не уплатил по моей вине. Я ведь так мыслю, что ежели бы я тебе ранее за другие заказы все гривны уплатил, то ты к Житобуду и вовсе обращаться не стал бы?

— Верно, — согласился совсем сбитый с толку Юрий. Он уж было настроился битый час упираться и отказываться от заказа до тех пор, пока князь не уплатит хотя бы обещанное за бронь для сынишки, и про себя поклялся, что ни за какие коврижки не согласится на новую работу, пока не увидит в своих руках хотя бы трех-четырех гривен, а тут...

«А может, какой-то подвох?» — мелькнула мысль, и он нерешительно промямлил, уже окончательно растерявшись от неожиданной княжеской щедрости и уступчивости:

— А дозволь узнать, княже, когда я смогу заклад свой выкупить?

— Да вот как малец этот растолкует, что да как делать надобно, — кивнул Константин на Миньку, безмолвно стоящего у самой двери и терпеливо ожидающего конца разговора с кузнецом. Видно было, что Вячеслав преподал парню хорошие уроки веживости.

Юрий недоверчиво покосился на него — и чего этот сопляк, неведомо откуда взявшийся, заказать удумал, — но не произнес ни слова.

— А ты должок мой сейчас назови, да Зворыка, пока ты тут с заказом разберешься, все тебе и отсчитает, — продолжил Константин.

— Назвать-то оно просто, чего ж не назвать. Ежели с резой вместе, так оно все ровно на десять гривенок и потянет, — выпалил, наконец, Юрий, порешив в последний момент за столь замечательную сговорчивость и покладистость скинуть для круглого счета аж цельную гривну, да еще с добрым пятком кун в придачу. Выпалил и выжидающе ставился на князя — неужто отдаст, ведь до этого чуть ли не полгода тянул.