Крест Шарлотты

– Гораздо интереснее, кто ей эти таблетки дал, – пробурчал Вайс.

– Неужели Отто?

– Спроси у нее сама. Нам она не сказала.

Лига поглядела на бледное до синевы лицо доморощенной отравительницы, не в силах поверить в услышанное. Айя стояла, уставившись в пол.

– Меня утром вырвало очень сильно, – вдруг вспомнила Лига. – Я не поняла от чего.

– Ну вот, теперь можешь не сомневаться. Инта выпила гораздо больше и чуть не умерла.

Они все еще стояли в коридоре. Лига вдруг почувствовала, что и Вайс, и Айя чего-то ждут от нее.

– У меня нет никакого романа с Мазингом. Он звал меня на экскурсию в Рундальский замок, только и всего. Если бы я знала…

– Теперь ты знаешь, – жестко перебил ее Андрис, – и должна решить, будешь ли писать заявление в полицию.

Айя, не издав ни звука, сползла на пол и закрыла лицо руками. Лига посмотрела на Андриса. Его лицо ничего не выражало, он смотрел на притолоку двери.

– У меня не было и никогда не будет романа с Отто Мазингом. Я собиралась навестить его мать. Илзе просила об этом, он мне напомнил. Все.

Лига произнесла это твердым голосом и снова взглянула на Андриса. Не нужен мне никакой Мазинг, ясно? На этот раз он ответил на ее взгляд, и Лига поняла, что он поверил. Голубые глаза потеплели, резкая морщинка между бровями расправилась. Он тоже ревновал ее к доктору. Вот в чем дело!

– Я не буду писать заявление. Уверена, что сестра – тоже. Айя, иди домой и успокойся. Мы… потом поговорим.

Лиге стало вдруг ужасно тошно. Еще мгновение, и она сползет на пол в точности как Айя.

– Я… я пойду, – промямлила она, ушла в свою комнату и легла на кровать.

Лиге казалось, как только она коснется головой подушки, тут же заснет как убитая. Она и чувствовала себя убитой. Не совсем, не до конца, но почти что…

Она закрыла глаза и стала ждать желанное забытье. Сначала слышала какие-то голоса, потом хлопнула дверь и стало тихо. Значит, он тоже ушел. Все ушли.

– Прости, что не позвонил. Надо было действовать быстро. Решил, что по телефону ничего не смогу объяснить.

Лига открыла глаза и уставилась на Андриса, стоящего у кровати. Как ему удается передвигаться так бесшумно? В старом теткином доме скрипит все – каждая половица в полу, каждая петля в двери, каждый гвоздик в стене. Она хотела спросить его об этом, но не успела. Вайс наклонился и поцеловал ее в губы. Очень нежно. Надо было сказать, что она устала и хочет спать, но вместо этого Лига обняла Андриса за шею и притянула к себе.

Последняя здравая мысль, которая посетила ее бедную головушку, была о том, что в их доме скрипят еще и кровати. Просто ужасно скрипят.

Утро разбудило их тоненьким голоском, который произнес:

– Я хочу какать и кушать.

Лига с Андрисом как по команде подняли головы. Младший племянник почесал голое пузико, зевнул и настойчиво повторил:

– Какать и кушать.

– Все сразу или по очереди? – хриплым голосом уточнил Андрис.

Паулс подумал.

– Сначала какать.

– Тогда пошли.

Вайс легко соскочил с кровати и подхватил малыша. Лига успела удивиться, что на нем оказались трусы. Когда это он успел их надеть?

– Мы отправляемся в туалет, а потом вместе приготовим завтрак. Договорились?

– Ага, – кивнул малыш, ничуть не смущенный, что в туалет его тащит чужой дядя.

Лига пригладила всклокоченные волосы и тоже встала. Хорошо, что не пришлось выбираться из постели при племяннике. Она совсем не такая ловкая, как Андрис. Пошарив на полу, Лига подхватила что-то из одежды, сдернула со стула халат и проскользнула в ванную. Там она робко взглянула на себя в зеркало. После ночного безумия предполагалось узреть бледное и наверняка порочное лицо со следами запретной страсти. Она увидела нежно-розовую мордашку с немного припухшими губами и блестящие незнакомые глаза. Лига удивленно разглядывала себя, не смея поверить, что можно так измениться после одной ночи. Какая-то другая женщина смотрела на нее с той стороны зеркала. Взрослая, что ли. И… да, счастливая. Она провела рукой по щеке, и та сразу загорелась. То, что было у них с Андрисом ночью, нельзя назвать просто сексом, и, конечно, это совершенно не напоминало унылый супружеский долг, который они исполняли дуэтом с мужем. Лига вдруг ясно представила все – объятия, поцелуи, метания, стоны. Если бы раньше кто-нибудь сказал, что она способна на такое, не поверила бы ни за что! Она вспомнила свое неистовство и улыбнулась. А ведь ей не стыдно, причем ни капельки. А она ли это вообще?

Надо остудиться. Лига запрыгнула в ванну и подставила лицо под струи. Вода была едва теплой, но это оказалось в самый раз.

Когда она появилась на кухне, первым делом заметила стоящую посреди стола огромную сковороду. На ней дымился самый пышный омлет, который она когда-либо видела в своей жизни.

– Ого! Где вы такую сковороду отыскали?

– Ф штале! – довольным голосом ответил Паулс.

Обе щеки у него были раздуты от еды, и язык двигался с трудом. В самом деле проголодался, маленький!

– Садись! Мы тебя накормим армейским омлетом. Язык проглотишь, – ставя на стол тарелку с нарисованными курочками, сказал Вайс.