Крест толкователей

Незнакомка опустила водительское стекло и задумчиво посмотрела через улицу. На другой ее стороне, прямо напротив сквера, в кирпичной стене стояли крашенные металлические ворота с калиткой. Рядом с воротами к кирпичам была прикручена табличка:

«Управление народного образования. Детский специнтернат № 1».

Незнакомка раскрыла тонкую пачку и достала из нее сигарету. Щелкнула зажигалкой и наклонилась над ней, чтобы прикурить. Когда она подняла от пламени глаза, то увидела в проеме окна Кешу. Мальчик положил руку на дверь и печально вздохнул.

— Тетенька… — сказал он.

Незнакомка посмотрела на него безо всякого интереса.

— Чего тебе, малыш?

— Сукой не будь. На пару затяжек оставишь?

Незнакомка затянулась.

— Пошел вон, — ответила она, выпуская дым. — Не оставлю.

Кеша совету не внял. Мальчик отчего-то медлил, и руки своей с двери не снимал. Он смотрел куда-то за спину незнакомке, и в глазах его читалось плохо скрываемое веселье.

— Не слышишь? — повторила она. — Пошел вон отсюда, я тебе говорю.

Девушка нажала кнопку, и стекло начало подниматься из двери. Кеша усмехнулся и убрал руку.

В этот момент до незнакомки дошло, что что-то происходит у нее за спиной. Она резко обернулась. В следующий момент за стеклом пассажирской двери поднялась лысая голова Жигунова. На его лбу, расставив ноги, куда-то летел в прыжке наклеенный человек-паук. Мальчишка оскалился. Во рту его хищно сверкнули два верхних клыка, передних же зубов не было вовсе. Жигунов скорчил незнакомке рожу, подмигнул и дико захохотал. Затем развернулся и быстрыми скачками побежал куда-то по улице.

Незнакомка распахнула дверь, едва не отбросив ею Кешу. Цокая каблуками, она обошла машину спереди и остановилась перед пассажирской дверью.

На тротуарном бордюре стояла банка с черной краской, из которой торчала ручка кисти. По пассажирской двери шла жирная кривая надпись с подтеками:

«СУКА»

От неожиданности тлеющая сигарета вывалилась из пальцев девушки. Однако, долететь до земли она так и не успела — Кеша тут же подхватил ее и засунул фильтром себе в рот.

— Я же говорил, — сказал он, делая затяжку и выпуская дым, — сукой у нас быть не надо. Здесь тебе не Сочи…

Незнакомка не смогла ответить на это ни слова. Она стояла перед машиной, и губы ее тряслись.

Из сквера вдруг выскочила воспитатель Степанова. Она окинула фотографическим взглядом испорченную машину, Кешу с сигаретой и улепетывающего во весь дух Жигунова. Как человек опытный, она мгновенно оценила ситуацию и пришла к выводу, что мальчишку ей уже не догнать. Скорее для порядка, чем ради практической пользы, она крикнула ему вслед:

— Жигунов! Стой, мерзавец!.. Стой!..

Тот, как и следовало ожидать, не остановился.

Тогда Степанова ринулась к машине, на ходу вытаскивая из кармана брюк несвежий носовой платок. Нагнувшись над дверью, она попыталась стереть надпись, однако ни к чему хорошему эта попытка не привела — буквы потеряли контуры, но остались на своих местах, а площадь загрязнения увеличилась вдвое.

Незнакомка взяла воспитателя за плечо и потянула ее от машины.

— Ради бога, только не троньте…

Тут и Степанова и сама, наконец, поняла тщетность своих усилий. Она зачем-то скомкала платок, испачканный краской, и поспешно засунула его обратно в карман брюк. Грудь ее вздымалась.

Наконец, глаза ее остановились на Кеше. Тот, ухмыляясь, торопливо курил, и огонек сигареты тлел уже где-то у самого фильтра.

Одной рукой Степанова молниеносно вырвала недокуренную сигарету из его рта, другой, одновременно, жгутом скрутила ему ухо. Кеша застонал и сморщился от боли.

— За него теперь ты ответишь, негодяй! — крикнула Степанова, наливаясь кровью.

— Да ладно вам… — отозвался Кеша, пригнув голову. — Ухо же оборвете… Все можно исправить… Прямо сейчас.

На помощь Кеше неожиданно пришла именно незнакомка. Она схватилась за руку Степановой и попыталась разжать ее стальные пальцы.

— Да пустите же вы его!.. — проговорила она. — Исправить можно, говоришь?

Пальцы Степановой разжались. Кеша запрыгал, тряся головой и массируя пунцовое ухо.

— Во, блин, чуть не оборвала… Да конечно можно! Если не смыть сейчас, то ацетон разъест лак. Тогда краска встанет и всю дверь придется перекрашивать. Но минут пять еще есть. А у меня бутылка растворителя заначена. В палате. Только где — не скажу.

Степанова возмущенно скрипнула зубами.

— На ночь нюхают, негодяи!.. А ну, марш за ней! Живо!..

Кеша не ответил, даже не повернул в ее сторону головы. В этот момент раздается гул пролетавшего вертолета. Кеша поднял голову и принялся с интересом смотреть на небо, однако вертолет летал где-то за домами, и Кеша его так и не увидел.

Степанова угрожающе двинулась к нему.

— Да что ж ты стоишь, а?…

Смысл паузы, которую держал Кеша вдруг дошел до незнакомки. Она вдруг посмотрела на Кешу с искренним и неожиданным интересом. Взяла Степанову за локоть, останавливая ее. Затем раскрыла сумочку.

— Сколько? — спросила по-деловому она у мальчика.

Кеша перевел на нее взгляд.

— Сто баксов, — зевнув, ответил он.