Крест великой княгини

— В самый раз, на ощупь. Нам, Ваня, до утра отсюда бежать надо, потом поздно будет. Если завтра не расстреляют, так пытать будут. — Иван Федорович почувствовал, как при этих словах у него нехорошо под ложечкой засосало и почки заныли. С ним такое часто в минуты страха бывало, с тех пор как его в Екатеринбурге зять кумов отделал. — Ты, Вань, не раненый, бежать сможешь?

— Не раненый, а вот бежать, наверное, не очень. Нога у меня, хромаю после госпиталя. Потому и от наших отстал, и к немцам угодил, — пояснил Иван Федорович.

— Ладно, деваться нам с тобой некуда, будешь хромать, как сможешь, лишь бы отсюда выбраться, — решил Сергей.

— А сам-то как?

— Да рана вроде пустяковая, только сперва крови было много. Как-нибудь, — отмахнулся Сергей.

И они принялись ощупывать пол и стены сарая, сено в углах разрывать, и все потихоньку, чтоб караульные не услыхали.

— Серега, кажись, нашел чего-то, — прошептал из темноты Иван Федорович. — Ползи сюда.

Сергей почти бесшумно приполз к нему на голос.

— Ну? — тихо шепнул он, так что Иван Федорович даже вздрогнул о неожиданности.

— Дай руку, покажу, — велел Иван Федорович. — Видишь, дыра. Маловата, правда.

— Наверное, лиса кур таскала, — решил Сергей. — Маленькая, едва рука пролезает, раскопать надо. Ну-ка, попробую, толстые ли стены.

— Ну как?

— Пес знает. Вроде как пальцы уже снаружи были. Давай-ка по очереди копать. Я начну, а ты в соломе поройся, может, палку найдешь или еще что. Земля плотная, голыми руками провозимся.

Найти хоть какое-то подспорье не удалось. Копали руками по очереди. У Ивана Федоровича получалось проворнее, но все же дыра была мала, вылезти сквозь нее было пока невозможно.

— Давай, Вань, лишь бы голова пролезла, — отдыхая в сторонке, уговаривал Сергей. — Лишь бы голова, а уж там как-нибудь. Ты загляни в яму, не светает еще?

— Да что в ней увидишь, в яме этой, земля и грязь, — проворчал, натужно сопя, Иван Федорович. — Тут или смотреть, или копать. Ну-ка, попробую плечи засунуть.

— Ну?.. Иван?

— Ты вроде потощее был, попробуй сам, если протиснешься, и я за тобой, ну а застрянешь, за ноги вытащу, — решил Иван Федорович.

— Потощее — это когда было? — усмехнулся Сергей. — Ну да наплевать, рискну, а если что, и впрямь вытащишь.

Сергей пошуршал на соломе, видимо, оправляясь, и полез в дыру, но, кроме головы, протиснуть ничего не смог, застряли плечи.

Пока Иван его назад вытащить пытался, звякнул замок сарая, распахнулась дверь, серый рассветный луч скользнул по соломе, осветил обоих пленников. Фрицы втолкнули в сарай еще троих красноармейцев, но, вглядевшись в лежащих на соломе Ивана с Сергеем, с руганью ворвались внутрь. Сергея вытащили из подкопа, их обоих избили прикладами, да так крепко, что Иван даже думал, не лучше ли сразу помереть, чем так мучиться.

Но нет. Не помер. Очнулся опять на соломе. Пить хотелось так, что, казалось, гортань сейчас потрескается.

— Пить… Пить… — простонал раньше, чем вспомнил, кто он и где он.

— Нету, — хрипло ответил чей-то знакомый голос.

Иван с трудом разлепил заплывшие глаза, но разглядеть в темноте собеседника не смог, зато вспомнил, кто он и что с ним случилось.

— Серега?

— Я.

— Что с нами?

— Все то же, — зло ответил Сергей. — Не ушли мы, вот невезуха. Избили нас. Хорошо еще, не убили, хотя …

— Говорил, не надо бежать! — страдальчески всхлипнул Иван Федорович, попытавшись пошевелиться и сразу же почувствовав острую боль во всем теле. — Ну чего добились? Чего теперь с нами будет?

— Расстреляют, и все, — жестко обрезал Сергей. — И раньше бы расстреляли.

— Скорее бы уж, — раздался еще чей-то голос.

— А это кто? — беспокойно заворочался Иван.

— Еще наших взяли, двое из нашей бригады и один пехотный. Пятеро нас теперь. Может, и еще кого добавят.

— Товарищ замполит… — раздался еще чей-то голос.

— Тише ты! Сергей Андреевич я. Ясно? — резко оборвал говорящего Сергей. — Что вам, боец?

— А давно вас взяли?

— Вчера. Мы вот сбежать попробовали, да не успели, вас не вовремя доставили, — с горечью проговорил Сергей.

— А как думаете, скоро нас того? А? — Голос был молодой и чуть испуганный, мальчишеский голос.

— Не бойтесь, солдат. Не надо смерти бояться. Жизнь иногда страшнее, — мягко ответил ему Сергей. — А главное, врагу свой страх не показывай, помни, кто ты есть, советский солдат. Гордо иди, хоть на расстрел, хоть на парад, если вдруг доживем.

Кто-то безнадежно хмыкнул в углу.

— Отвоевались. Лучше б уж в бою, чем так вот, сидеть и ждать, когда эти сволочи тебя к стенке поставят.

— Может, и лучше, а может, и нет. Кто судьбу наперед знает? — проговорил Сергей. — Вы вот что, комсомольцы и партийные есть?

— Я комсомолец, — раздался прежний молодой голос.

— И я.

— Спрячьте свои комсомольские билеты, хоть в солому заройте, — посоветовал Сергей.

Зашуршало.

— Иван, твой партбилет где?

— Нету, потерял, в лесу, наверное, — соврал зачем-то Иван Федорович, хотя на самом деле в щель возле пола засунул, вчера еще, потому что запомнил, что Сергей про документы свои ему рассказывал.

Комсомольцы соломой зашуршали, а Сергей поближе к Ивану Федоровичу придвинулся и зашептал: