Крест великой княгини

— Ладно, спасибо, тема интересная, — кивнул Игорь Михайлович. — Завтра займусь, а сейчас давай баиньки, меня ноги уже не держат, и Пашка, как назло, не звонит.

Глава 14 3 мая 1957 года. Ленинград

Витя Свиридов широко шагал, засунув руки в карманы куртки. Прелести солнечного весеннего утра мало занимали его практическое существо. Гораздо больше его волновала черная полоса невезения, навалившаяся на него, когда и не ждали. Ну, во‐первых, понятное дело, убийство. Начальство на ушах, свидетелей нет, рядовому составу, ясное дело, по шее. Во-вторых, батя опять запил. Ну как же, Первое мая! План с опережением на месяц выполнили, да еще премия. Пока Виктор вчера до поздней ночи по служебным делам бегал, отец опять мать с Любкой гонял. У матери здоровенный синяк на лбу, хорошо еще, не покалечил. И сделать с ним ничего нельзя. Ветеран, герой, инвалид, мать его. И ведь был же раньше человеком, до войны еще. Виктор помнит. А все контузия. Ну и Галя… Сосед Федор сказал, что видел ее пару раз с каким-то очкариком. Провожал он ее.

— Здорово, Виктор! — хлопнул его кто-то сзади по плечу.

— А, здорово, Толь, — протягивая Лодейникову руку, буркнул Виктор, взглядывая на товарища.

Анатолий тоже выглядел хмурым.

— Как мать, был у нее вчера?

— Заскочил после работы. Говорят, надо неделю полежать, а может, и больше. Нагрузки большие на сердце. Пришлось сегодня малых пораньше собрать, чтобы на службу не опоздать. Зина-то уже большая, а вот Лешку придется в сад на круглые сутки определять, не поспеть мне с ними.

Вот тоже у человека забот, с сочувствием посмотрел на Толика Виктор. Отец от старого осколка год назад скончался. Мать болеет. А еще младшие брат с сестренкой на шее. Жизнь… То ли дело Борька Беспалов. Баловень судьбы. Ни забот, ни хлопот, одна дурь в голове бурлит, не без зависти подумал Виктор, открывая дверь отделения.

— Ну что, с чем пожаловали, товарищи оперативники? — хмуро встретил их майор Ермаков. — Я вот, знаете ли, только что с полковником в горкоме партии был. Имел удовольствие. Какие, спрашивают, товарищи милиционеры, результаты? Сколько подозреваемых, какие версии и улики? — Тон майора при этих словах становился все грознее, пока не вылился в громоподобный вопль. — Вы что, мать вашу, опера или сопляки из детского сада? Где свидетели по делу? Маслова убили в центре города посреди белого дня или ночью в пустыне Сахара, среди тушканчиков?

Борис всей душой понимал ответственность и серьезность момента. Но при слове «тушканчики» не выдержал и прыснул.

— Лейтенант Беспалов, встать! — грохнул кулаком по столу майор.

По лицу Вити Свиридова расползлась неуместная счастливая улыбка. Лодейников лишь головой покачал.

Остальные неодобрительно взглянули на Борю, проявив полную солидарность с майором.

— Вам что, Беспалов, тема нашего совещания показалась такой веселой? Или вы уголовный розыск с цирком перепутали?

— Простите, товарищ майор, — краснея до самых ушей, промямлил Борис, проклиная свою дурацкую ребяческую смешливость. — Я… тут… в общем, это нервное.

— Нервное? Так, может, вам поискать работу поспокойнее? Цветочки сажать или вышивание крестиком освоить? — Кое-кто из оперативников одобрительно хмыкнул. — Нам тут и без слабонервных забот хватает.

— Простите, товарищ майор. Этого больше не повторится, — не зная куда глаза девать, пообещал Борис, дав себе слово отныне даже не улыбаться в стенах уголовного розыска.

— Что вам удалось выяснить в квартире Масловых?

— Никто ничего не знает о фронтовом друге покойного. Ни дети, ни жена. Ни соседи. Вроде бы он и был, но ничего толком о нем не известно.

— Странно. Что ж, они совсем не интересовались своим гостем?

— В том-то и дело. Соседи какие-то странные, им вообще друг на друга наплевать, ни сплетников, ни кляузников. Внуку покойного гораздо интереснее его дядя Кирилл, морской офицер в настоящей морской форме, с кортиком, — стараясь удержаться от неуместной улыбки, рассказывал Борис. — Точно известно только одно — с кем-то покойный должен был встретиться.

— Не густо. А что у вас, Свиридов?

— Весь вечер ходили по квартирам, и все без толку. Первого числа почти никого дома не было. А кто был, в окно не смотрел. Одна тетка пироги пекла, гостей они ждали. У другой ребенок болел, тоже ни до чего. Старик-инвалид радио слушал в кровати, у молодой мамаши ребенок маленький весь день орал, зубки резались, ей тоже не до этого.

— Да быть не может, чтобы не было свидетелей! — в очередной раз хлопнул ладонью по столу майор. Его усталое посеревшее лицо выражало крайнюю степень недовольства. — Не дорабатываете. Обленились!

— Товарищ майор, — перебивая начальство, влез, как всегда не вовремя, Борис. — Я вот что подумал: а почему Маслова убили на улице Плеханова?

— В смысле?

— Ну почему не на Герцена, или не на Садовой, или еще где-то?

— К чему вы клоните, лейтенант? — сменяя гнев на милость, спросил майор.