Крест великой княгини

— Думаю, вы себя недооцениваете, — великодушно произнесла девушка. — До сих пор у вас просто не было стимула для работы и самореализации, а вообще, я думаю, вы умный, способный человек и вполне в состоянии самостоятельно устроить свою жизнь.

— В самом деле? — с детским наивным простодушием переспросил Илья. — Вы так думаете?

— Да. Я в этом уверена, — постаралась не улыбнуться Лера.

— Спасибо, — благодарно проговорил Илья. — Но все равно мерзко. Не знаю, как теперь с матерью общаться. Когда услышал обо всем, психанул, покидал вещички в машину и к себе уехал.

— А раньше вы с родителями жили?

— Ну так было проще, удобнее. Дом большой, мы друг другу не мешали, — пожал плечами парень. — Настолько не мешали, что я даже не замечал, что творится между моими родителями. — Он вздохнул и снова осушил бокал. — А что с вашей сестрой? Неужели ничего нельзя сделать? Может, за границей, в Германии или Израиле помогут?

— Нет. Мы узнавали, ничего нельзя сделать. Спасти ее может только чудо, — настойчиво повторила Лера.

— Чудо, — бездумно повторил за ней Илья, определенно думая о своем. Но Лера продолжила:

— И я думаю, оно могло бы помочь, потому что Аня сама в это верит, а самовнушение — великая сила.

— Это точно.

Ну все. Или пан, или пропал, решила девушка.

— Илья, помоги мне спасти сестру.

— Да, конечно, если это в моих силах, но я уже говорил, что с финансами… — торопливо заговорил Илья.

— Речь идет не о финансах. Мы не бедные люди и в материальной помощи не нуждаемся.

Так он и думал.

— Тогда что же?

— У вас имеется крест с мощами святого Сергия Радонежского, когда-то он принадлежал великой княгине Елизавете Федоровне. Умоляю вас, продайте его! Подарите, одолжите! Спасите сестру! — Голос Леры звучал горячо, страстно. Илье даже на минутку показалось, что она готова грохнуться перед ним на колени.

— Крест? — переспросил он, готовый отдать ей любую безделушку, но кое-что сообразил. — А откуда вы о нем знаете?

— Давняя история, — хотела отмахнуться Лера, но, взглянув на Илью, поняла, что объясниться придется. — Когда-то, в двадцатых годах прошлого века, ваш предок и мой были знакомы и даже вместе в плену у белых сидели. Вот ваш прадед, а может, и прапрадед, и рассказал про этот крест. Его у вашего предка отобрали. Мой предок, когда из тюрьмы выбрался, этот крест разыскал, и какое-то время он хранился в нашей семье. — Дальше рассказывать Лера не стала, хотя продолжение истории знала хорошо, потому что прадед, генерал Капустин, рассказывал ее своим детям во всех подробностях и даже мемуары перед смертью написал. Не для публикации, для семьи. Дед их распечатал и сдал в переплет. Так что семейную историю в их роду все хорошо знают, с века так семнадцатого. Про крест, естественно, тоже.

— Как звали вашего прадеда? — насупившись, спросил Илья.

— Капустин Сергей Андреевич. А что, вам в детстве тоже про крест рассказывали?

— Рассказывали. Ладно. Капустин, значит. Хорошо, что не Беспалов.

— Не Беспалов, а почему? — стараясь скрыть волнение, спросила Лера.

— Да так, была одна история… Старая. И не очень.

— Что значит — не очень?

— Знаете, это странно, но незадолго до смерти отца обращался к нему один тип, тоже просил крест продать. Даже требовал! Отец тогда здорово разозлился. И за ужином ругался, мол, как только у людей совести хватает даже спустя столько лет обращаться с какими-то просьбами?!

— А в чем было дело?

— Да дело в том, что деда моего, папиного отца, давно, еще в пятьдесят восьмом, что ли, обвинили в двойном убийстве. Это семейная тайна, но сейчас до этих тайн никому нет дела, да и потом, я же не чиновник и не депутат. В общем, прадед мой в войну был полицаем, а дед — героем войны, после войны прадед сменил имя и жил по чужим документам, но деда спустя годы разыскал и явился к нему с повинной, так, мол, и так. Дед сперва хотел сдать его как преступника куда следует, да побоялся, что за такое родство и его жене, и детям придется отвечать. Время-то было, сама понимаешь, какое. В общем, не сдал. А прадед понял, что ничего ему сын не сделает, и давай наглеть, стал требовать, чтобы с семьей сына жить, чтобы с внуками общаться. И даже угрожать стал, не знаю, что уж там точно произошло, но дед, спасая семью, сам его покарал. Казнил, в общем. Его арестовали за убийство, а дед бросился под машину и погиб, не дожидаясь суда. Чтобы бабушку и детей от позора спасти. У нас дома его военные награды до сих пор хранятся. И отец всегда, когда эту историю рассказывал, плакал очень, потому что своего отца любил и очень жалел. И бабушка, она только недавно умерла, всегда про деда с большой любовью говорила. Он был талантливым ученым, на вооружение работал. Морским офицером. Она его до самой смерти любила.

— А тот человек, что к вам приходил, он здесь при чем?

— А это был сын того милиционера, что деда арестовал. Из-за него дед погиб.

— Но разве это справедливо? Ведь тот милиционер просто выполнял свою работу. Он расследовал убийство, только и всего.

— Ты что, его защищаешь? — вскинулся Илья.