Крест великой княгини

После того как они с местными милиционерами все закоулки привокзальные обшарили, майор с Борисом ездили по месту проживания покойного Лаптева, обыск проводили, с соседями беседовали.

Очень замкнутая была личность. Жил одиноко, ни друзей, ни родственников не имел. Гостей не принимал. С соседями был вежлив, но и только. В комнату к себе никого не пускал, да там и смотреть особо было нечего. Из интересного одна фотография попалась. Сам Лаптев, молодой еще, с какой-то женщиной, предположительно женой, и трое детишек мал мала меньше. Вот и все. Паспорт, квитанции, ни писем, ни открыток, ни семейных альбомов. Впрочем, это, может, и не так уж удивительно, у многих людей после войны ничего не осталось, ни семей, ни альбомов. Удивительно, что такой тихий, незаметный человек вдруг решил от милиции бегать, и то, что во время побега кто-то его убил. Вот это было очень удивительно. Даже майор согласился с очевидным. А ведь как все хорошо с утра складывалось! Уголовник Дикий, убийство из-за обычной кражи.

— Коржиков, закончишь тут, зайди ко мне, — мимоходом заглянув в допросную, велел майор совершенно равнодушным голосом.

— Товарищ майор, а чего случилось-то? — не отставал от него ни на шаг Витька Свиридов.

— Да, чего-то случилось, — неопределенно ответил майор. — Беспалова увидишь, сразу пусть ко мне с докладом. Ну что ты, Свиридов, на меня таращишься, как будто я твой будущий тесть? Иди уже делом займись.

И майор захлопнул перед Витькиным носом дверь кабинета.

— Коржиков, вы же уверяли, что этот самый Дикий и есть наш убийца! — вскакивая из-за стола, разочарованно воскликнул полковник.

— Товарищ полковник, на это все указывало, — понурив голову, оправдывался капитан. — И потом, я же сразу предупредил, что эта информация получена из уголовной среды. А значит, не может быть полностью достоверна. И потом, он же действительно ограбил пенсионера. Только не в нашем районе, и не убивал его, а так, тюкнул по затылку и кошелек отобрал, а про убийство для красного словца приплел, чтобы одну шалаву с Лиговки впечатлить.

— Факт ограбления уже проверили?

— Проверили. И Дикого передали ребятам из Дзержинского района. Теперь они с ним будут разбираться.

— А мы что же? Опять на старте? Опять с пустыми руками? А сегодня шестое число! Я надеюсь, все помнят, какую задачу нам поставили в горкоме?

— Раскрыть преступление ко Дню Победы, — хмуро проговорил майор.

— Именно! Коржиков, сколько дней до Девятого мая?

— Три, товарищ полковник.

— Не три, а два! И вот если за эти два дня преступление раскрыто не будет, вы все во главе с майором Ермаковым, да, да, не смотри на меня так! Отправитесь в постовые! А может, даже в сельские участковые, куда-нибудь за сто первый километр! И я, дурак, с вами, — промокая платком вспотевший лоб, закончил на похоронной ноте полковник. — Другие-то версии есть? — после длинной паузы поинтересовался он, глядя на приунывших сотрудников.

— Да-а… — неохотно протянул майор.

— Ты мне не «дакай», ты мне по делу докладывай, — одернул его сердито полковник. — Толком можешь сказать?

— Да, это лейтенанта Беспалова версия, — все так же неохотно проговорил майор.

— Это новенького, который вечно опаздывает? — сердито уточнил полковник, оглядывая ряды собравшихся. — А кстати, где он сейчас?

— Я его отправил материалы собирать.

— Ну и что у него за версия такая?

— Извините, товарищ полковник, можно?

— А, Беспалов? Ну давай. А ты, Николай Владимирович, продолжай.

— Ну, в общем, лейтенант Беспалов свидетеля одного нашел на вокзале, — тяжело вздыхая, продолжил майор. — Мы поехали его допросить, а он от нас деру.

— И чего? Догнать не могли? — насмешливо уточнил полковник.

— Смогли. Да вот только… пока мы по привокзальным закоулкам за ним гонялись, зарезали его.

— Что сделали?

— Зарезали, — убитым голосом сообщил майор. — Мы с местными ребятами всю округу прочесали, и все без толку. Ушел убийца.

— Та-ак. Хорошо. То есть у нас теперь не один труп, а два? Молодцы! Хорошо праздник Победы встречаем, ударно, можно сказать! — И хотя говорил полковник, почти не повышая голоса, но от его гнева стены дрожали, и глаза у него натурально искрили, так что подчиненным аж жутко делалось.

— Что же это за свидетель такой важный, откуда он у вас взялся?

— Беспалов раскопал. Этот мужик с убитым Масловым в утро убийства в пивной сидел.

— И чего?

— Лаптев Николай Васильевич. Работал на Московском вокзале в камере хранения. Тысяча восемьсот девяносто восьмого года рождения, деревня Носовка Тульского уезда. При обыске ничего примечательного не обнаружено. Беспалов сейчас в архиве был, искал, нет ли у нас на Лаптева материалов.

— И чего, нашел? — обернулся к Борису полковник.